Дружеские связи с видными деятелями французской культуры не ограничиваются областью живописи. Неоднократные поездки во Францию («Я никогда не попадал в эту страну в качестве туриста, — замечаете. Юткевич, — мне всегда приходилось в ней работать») сдружили его с кинематографистами, литераторами, людьми театра. И эти личные отношения, привязанности, а нередко и споры явственно ощущаются в большинстве глав книги и придают ей особую привлекательность.

Это книга личная — пристрастия в ней не скрываются, споры не укрощаются и не упрощаются, убеждения отстаиваются до конца.

Эта характерная особенность книги Сергея Юткевича раскрывается, скажем, в рассеянных по нескольким главам абзацах, где речь заходит о Жане Кокто, поэте, драматурге и кинематографисте, — одной из очень ярких и своеобразных фигур нового французского искусства, вносившем будоражащий фермент в каждую из областей, в какие он вторгался. Несмотря на разницу в возрасте (Кокто родился в 1889 году), С. Юткевича связывала с ним многолетняя дружба. О первом знакомстве Юткевич рассказывает в главе, названной «Письмо французскому режиссеру Жаку Турнеру» и датированной 1934 годом (следовательно, написанной сразу же после первой поездки во Францию). В его рассказе нет ни уклончивых умолчаний, ни тем более попыток скрыть внезапные разочарования и испытанные автором неловкости. А при первом визите к будущему другу было и то и другое, и в сцене непростого этого первого знакомства с необычайной наглядностью показаны и общественные условия, безжалостно коверкающие художника, и природа рождающегося в этих условиях искусства, которого автор книги не приемлет и не может принять. Но к истории почти тридцать лет спустя дописан постскриптум, датированный 1960 годом. «Было бы несправедливым не признаться в том, — пишет С. Юткевич, — что моя характеристика Жана Кокто оказалась весьма однолинейной, силуэтной».

Он пишет о дальнейшем пути художника, о его физическом исцелении, о приходе к критическому реализму, о пьесе и фильме «Трудные родители», где Кокто «в рамках;, казалось, традиционной и почти бульварной семейной мелодрамы раскрыл трагические противоречия буржуазной морали».

Рассказав об отношении Кокто к трагедии Франции, оккупированной гитлеровцами, о его выступлениях в прогрессивной печати, С. Юткевич замечает: «Все это не значит, конечно, что Жан Кокто «полевел». С ним это не может случиться. Слишком законченной вырисовывается на протяжении вот уже целого полувека его позиция законодателя эстетической элиты, brazzers 1080 смотреть онлайн, увенчавшаяся академическими регалиями».

Ничто не приукрашено. С. Юткевич сам избегает оптимистических преувеличений и предостерегает от них читателя. Но главный свой вывод, сделанный на основе многолетнего знакомства с Кокто и его творчеством, он формулирует безоговорочно и убежденно: «Это чрезвычайно одаренный художник, и с ним отнюдь не обстоит все так просто: сила его таланта часто вступает в противоречие с декларируемыми доктринами...»

К портрету Кокто, нарисованному в книге, я позволил себе обратиться несколько подробнее лишь потому, что в нем нашли наиболее отчетливое выражение свойства книги, позволяющие автору додумывать и дописывать избранные им сюжеты как бы на глазах у читателя, в его присутствии, — с течением времени и по мере накопления житейского опыта. Движение времени, смена вкусов, искусство, показанное в своем развитии, неизбежное торжество прогрессивных сил, подчиняющих себе смятенные умы искателей, — таково главное содержание фрагментов, составляющих книгу и обнимающих собою долгий тридцатплетний период. На этом фоне проходят перед читателем живые, выразительные зарисовки мастеров французского искусства, с которыми жизнь более или менее близко сводила автора.