На общем фоне жесткой позиции российского политического класса в отношении цен на газ для Украины позиция депутата Государственной Думы Александра Лебедева отличается своей взвешенностью и адекватностью. Государственные внешнеполитические интересы России для него – это выстраивание долгосрочных, взаимовыгодных отношений с Киевом. «Гуляй-Поле» публикует эксклюзивное интервью с российским законодателем.
- Александр Евгеньевич, в канун Нового года позиция России по резкому повышению цен на газ для Украины стала меняться в сторону более либеральной. Многие российские эксперты считают, что «энергетический шок» будет выгоден антироссийским силам в Украине.
- На мой взгляд, российскому народу все равно, кого украинский избиратель выберет в свой парламент. Но то, что газовая политика Кремля работает на антироссийские силы – это точно. Или, точнее, на тех политиков, которые хотят разыграть антироссийскую карту. Очевидно, что газовый конфликт портит отношения между нашими народами и государствами. Уверен, простые россияне от пятикратного повышения цен на газ ничего не выиграют, потому что внутри РАО «Газпром» уровень издержек и непрозрачности ведения финансовой деятельности таков, что эти деньги никто не найдет. Те российские политики, которые говорят, что Украина отобрала у каждой российской семьи цветной телевизор, наивны. Простые политические и экономические расчеты показывают, что кроме вреда Россия из газового конфликта не получит.
Решение о газовой войне с Украиной – иррационально. Где это видано, чтобы в течение месяца цены увеличивались в пять раз. Такого вообще нигде в мире нет. Великой нации стыдно так себя вести.
- В России до сих пор ведутся споры, в какой самолет выгоднее вкладывать деньги – в российско-украинский АН-148 или в более чем наполовину западноевропейский RRG?
- Я придерживаюсь мнения, что выбор должен быть за авиаперевозчиками. Российская промышленность может поставить через несколько лет конкурентоспособный в смысле цены и качества самолет. Проблема в том, чтобы компания «Аэрофлот» согласилась принять его. Напомню, что сертификационные испытания АН-148 практически завершены. Теперь правительство России должно выделить на эту цель для Воронежского авиационного государственного завода 100 миллионов внебюджетных денег. И через год машина станет на конвейер. А для производства RRG нужно несколько лет и около полутора миллиардов долларов. При этом нет гарантий, что этот самолет будет конкурентоспособный. Также непонятно, почему мы должны истратить полтора миллиарда долларов вместо 100 миллионов и производить аналогичный лайнер, который к тому же на 70 процентов российский. Напомню, что RRG на те же 70 процентов является западноевропейским.
- И все-таки при запуске в серию самолета АН-148 больше политики или экономики?
- К сожалению, политический подтекст здесь доминирует. Никакой логики, экономического расчета, соображений, - спроса со стороны авиационных перевозчиков или анализа экспертов в правительственной позиции по самолету АН-148 нет. И только по тому, что он якобы украинский самолет. Хотя вдобавок ко всему за небольшие деньги можно купить лицензию на его производство. Более того, это единственный способ загрузить Воронежский и Ульяновские авиазаводы. Таким образом, ущерб мы наносим только сами себе. Я не исключаю, что «Независимая инвестиционная компания» (НРК) (дискуссия на эту тему уже была) предложит Киеву допустить в авиационную украинскую промышленность российский капитал. Хотя это будет довольно странная ситуация: российский капитал, участвующий в производстве самолета в Украине, конкурирует с российским правительством, как с главным собственником гражданского авиастроения. Я не вижу, правда, здесь никакого парадокса. Это просто расчет эффективности.
- Удастся ли реализовывать АН-148 на внешнем рынке?
- Здесь можно говорить лишь о неких прогнозах. Экспертные, платные оценки, которые мы заказывали, показали, что сравнительные характеристики RRG мало чем отличаются от характеристик АН-148. Но в первом случае мы говорим о неком нарисованном на бумаге самолете, а во втором случае - о самолете, который на 85 процентов уже сделан. Если вам предлагают сделать новый самолет и запустить его в серию за 100 миллионов или 1,5 миллиардов долларов, вы на что согласитесь? Мне, кажется, ответ очевиден. К тому же вы выигрываете по срокам в четыре раза.
Затем региональные самолеты находятся в самой конкурентной мировой нише. Все крупные авиационные компании провалили все попытки производить региональный самолет на 100 посадочных мест. «Боинг» не работает в этом секторе. Есть Бразилия и Канада. Есть случаи, когда крупные страны – Китай и Индия - потерпели крупные провалы с производством таких самолетов. И последнее. У нас есть потребность на загрузку наших российских заводов.
- А «Аэрофлот» определился с выбором регионального самолета?
- Если «Аэрофлот» убедит частного акционера в том, что в будущем, возможно, он получит эффективный и выгодный, с точки зрения эксплуатации самолет, то, наверное, есть смысл его поддержать. В этом смысле менеджмент «Аэрофлота» мне понятен. Тем более что у компании правительство – главный акционер.
- Можно уточнить, кто в России не желает сотрудничать с Украиной по производству самолета Ан-148?
- У нас все решения принимаются в правительстве, в Кремле. Я не говорю о каких-либо конкретных лицах. Мы очень быстро забыли, как выглядела наша советская плановая экономика в конце 80-х годов: нам нечего было есть, ничего было надеть, и производили мы только танки и пушки. Сегодня мы с тем же упрямством восстанавливаем такую же экономику, только с гораздо более высоким уровнем коррупции.
