Людмила Воротынская, Львов
На 8 марта «Гуляй-Поле» решило развлечь наших читательниц этой педагогической историей. Вряд ли то, о чем пишет наш автор, могло произойти лишь в Украине. Наверно и в России есть такие сердобольные учителя и нерадивые студенты. Сеять «вечное и разумное» нынче не просто. То ли студент пошел не тот, то ли с аксиологией проблемы. Молодежь желает все и сразу. Короче: «Учись, студент!»
Один из моих студентов ни разу не ходил на семинарские занятия. Как-то пришла его бабушка (где-то в конце семестра) и сказала, что ее внучек Олег очень болен, не встает который месяц с постели и не сможет прийти на «отработки». Так вот, сказала она мне с дрожью в голосе, как бы это так устроить, что бы он и не приходил, а допуск к экзамену получил. Я по доброте душевной сказала:
- Нехай принесе по кожній темі один реферат, писаний від руки обсягом в 10 сторінок.
- Добре, а де мені взяти теми?
- В його одногрупників.
- А я не знаю де його одногрупники.
Я сходила на кафедру и принесла методичку, в которой по ее просьбе отметила нужные вопросы. Так же я сказала, что методичка у меня одна, и я не могу ее дать на руки, разве что на 15 минут с тем, что бы она ее отксерила и принесла назад. На что она спросила:
- А де тут є ксерокс?
Я объяснила ей подробный маршрут ближайшей фирмы. Потом она еще спросила где брать книги, по которым писать рефераты, я сказала, что в библиотеке, потом она спросила где находится библиотека, я дала ей адрес. Но когда она спросила: - «А чи дадуть мені там книжки?», я внимательно посмотрела на нее и начала молча задом отходить к аудитории. Старушка улыбаясь шла на меня и хихикая пихала руку в мою сумку. Я вначале не поняла что происходит, когда до меня дошло, бабка начала отходить. Я быстро достала из сумки банкноту (хе-хе) ценностью в 20 гривен и возмущенно затрясла ею в воздухе (на меня смотрели какие-то люди и улыбались), а старушка говорила:
- Тихо, тихо, то - вам на цукорки, (на конфеты) я просто не знала які ви любите...
Я естественно с чувством собственного достоинства удалилась в аудиторию, объяснив, что если еще раз такое повторится, то ни какой речи про «отработки» не будет и т.д. (деньги естественно вернула старушке).
Перед последним семинарским занятием ко мне подходит та же старушенция и держит в руках мою методичку, которую она должна была отдать три недели назад и несколько мятых рефератов.
- Ось, Людмила Юрьївна.
- Вікторівна.
- Вибачте, Вікторівна. Ось.
- Що ось?
- Реферати.
- А чому так мало?
- Ми не встигли.
- Хто ми?
- Мій онук, Олежко.
- Зрозуміло.
Рефератов было пять вместо двадцати, и я объяснила, что за пять рефератов будет только пять отработок, а с 15-ю прогулами его не допустят к экзамену. Она спросила, а как бы это так устроить, что бы все-таки допустили. Я ответила, что нужно еще 15 рефератов. Она поинтересовалась, когда их можно будет сдать, я записала ее домашний телефон и сказала, что позвоню вечером и обо всем скажу. Старушка мне лукаво подмигнула, отдала рефераты, методичку и хотела уже прощаться, как тут я, заподозрив неладное, просмотрела методичку и от туда выпали уже две банкноты - одна ценностью в 20, другая в 10 гривен. Тут я уже разозлилась, вернула ей рефераты и сказала, что бы она шла разговаривать с деканом, так как я уже не буду, так как я уже предупреждала ее на этот счет и т.д. и т.п. В общем, все закончилось тем, что она, забрав деньги, долго и нудно извинялась, унижалась, и я ее пожалела, все-таки она чья-то бабушка, а к бабушкам у меня всегда особое отношение и проч...
Придя домой, я обнаружила, что два реферата напечатаны, а один нагло «отксерен» с чужого, позвонила и объяснила, что я не принимаю эти рефераты по следующим причинам.... На что старушка мне сказала (какая наглость)
- То просто нам дали переписати, а ми не встигли, а реферат треба було віддати...
- А для чого ж ви мені його принесли?
- А як можна їх забрати, щоб ми змогли переробити?
Я говорю, что уезжаю и приеду числа 4-го. Бабка начала вопить:
- Людмила Юрьївна! П'ятого останній день прийому вiдробок! Його не допустять до екзамену! Це ж такі гроші! (Тут я поняла, что ее внук еще и на платном отделении. Па! Юридический факультет!!!) Ой-йой-йой!
Я важно спросила что-то типа: «А чому ви так довго тягнули з цим, і що тепер у мене немає часу». Но, в конце концов, я дала ей свой адрес и сказала, чтобы она зашла за рефератами, и ей отдадут. У меня в это время была подружка и я, опасаясь очередных банкнот и дурацких вопросов, попросила ее, чтобы она открыла двери и отдала рефераты. Та так и сделала. В это время я сидела за диваном в закрытой комнате. Оказалось, что бабка еще и ломилась в дом, мотивируя это тем, что через порог отдавать нельзя, а в руках у нее был кулек, и в нем что-то булькало. Но Валя (знакомая) сама переступила через порог квартиры и, улыбаясь, отдала ей рефераты.
Через три дня, услышав телефонный звонок, я подумала, почему я не взяла себе за привычку, как знакомая одна старуха, заходя в дом СРАЗУ-ЖЕ отключать телефон.
- Алло!
- Людмила Юрьївна?
- Куди ви дзвоните?
- До викладачкі філософії.
- Може до Людмили Вікторівни?
- Так!
- Я вас слухаю.
- Коли я можу вітдати вам реферати?
- Я перепрошую, але з ким я говорю?
- А то бабця студента Олежка Ігнатовича.
- Добрий вечір.
- (после молчания) Добрий.
Вот такой дибильный разговор, который закончился тем, что я пообещала перезвонить и назначить время и место встречи по передаче рефератов.
Подумав немного, я страшно разозлилась: почему же все-таки должна поставить допуск к экзамену студенту, которого я даже в глаза не видела. Бабушка-бабушкой, но экзамен все-таки пойдет сдавать он. И если он ни слова не ляпнет, то декан факультета мне скрутит голову. Итак, звоню.
- Добрий день.
- Добрий.
- Чи можу я порозмовляти з Олегом Ігнатовичем.
- Його нема вдома. А хто то говорить?
- Викладачка з філософії. Я передзвоню пізніше.
Через два часа звонок:
- Ало, Людмила Юрьївна?
- Він вже прийшов. Він виходив за термометром. (хе-хе-хе) Я даю йому слухавку(телефонную трубку).
Я говорю:
- Олег, добрий день.
- (очень наглым голосом) Вже вечір.
- Мене звати Людмила Вікторівна, я ваша викладачка з фі...
- Я вже зрозумів (голос наглый на протяжении всего разговора)
- Я попросила би вас особисто підійти завтра на кафедру філософії і принести реферати.
- Добре, допобачення.
И положил трубку. Я в шоке. Я так материлась, что мой муж Валик залез под кровать. Самый нежный из матов, которые вырывались из моего рта, это было любимое слово пана Сашка – «пидарасы». Валик долго смотрел на меня круглыми глазами и ждал, пока я успокоюсь. После того, как я рассказала в чем суть, он посоветовал ни в коем случае не ставить ему допуск и, кроме того сказать декану, что бы тот поставил ему пару (а я могу рекомендовать оценки). Валик мог бы этого и не говорить, так как я это и так уже решила окончательно, когда услышала вместо «Добрий день» слово «Вечір».
С утра я встала в замечательном расположении духа «как я сегодня всем покажу». Зашла за своим коллегой Андрюхой, и мы, весело обсуждая грядущую вздрючку, дошли до Университета. (Да, забыла сказать, что перед выходом мне позвонила бабушка, назвав меня опять Людмилой Юрьевной, сообщила, что Олежко уже вышел, намекая на то, чтобы и я не опаздывала).
На кафедре меня уже ожидал сюрприз. Секретарша, увидев меня, чуть не бросилась мне на шею:
- Нарешті ви прийшли! Бабця одного студента нас тут вже заграла! (надоела) Вона приходила по три рази на день і питалася де та ваша молода викладачка? І чому її досі нема і хто може прийняти в мого внука відробки.
В итоге она пошла к декану и декан сказал, что «Ніхто крім викладача, що проводить семінарські заняття не може ставити допуск».
- І навіть після цього вона ходила до нас і питалися де ви є.
Я весело подмигнула Андрюхе глядя на часы (час расплаты был уже близок).
В назначеный час «Х» я выглянула из кафедры и спросила грозным голосом у толпящихся студентов - Хто з вас Ігнатович Олег?
Из присутствующих никто не отреагировал. Я еще раз всех обвела глазами перед тем как закрыть дверь, как тут ужасно худая и бледная худая женщина лет 30-40-45-ти дрожащим голосом:
- То я. Тобто, то я - його мама. А він зараз прийде.
- Добре,- сказала я, - я прийду через 15 хвилин.
И ушла. Мы с Андрюхой еще раз проиграли сцену полного провала, прибавляя все более красочные и пошлые детали. Поднимаясь по лестнице, я увидела пустую аудиторию. Тут! Тут я без всяких свидетелей с кафедры покажу ему и «Добрий вечір» и «Людмилу Юрьївну».
Итак. Возле лесницы меня ждала мама студента и увидев меня залепетала:
- Він вже прийшов.
На что, судя по ее тону, я должна была страшно обрадоваться, как будто это не студент ко мне «на отработки» пришел, а господня благодать снизошла. Я надменно сказала:
- Нехай заходить в цю аудиторію.
И гордо прошла мимо. Андрюха потирая руки заныкался в угол, и открыл для виду газету. Я села за преподавательский стол, вывалила все свои папки, раскрыла для важности журнал посещений и сверху положила ручку (тоже для важности). Так я просидела 10 минут. (Расстояние от вышеупомянутой аудитории до кафедры, возле которой меня ждал мессия равна 10-ти метрам). По истечении 15 минут, я все так же гордо и молча начала складывать все папки, журналы, ручки, как тут вбежала мама студента и истерическим голосом попросила меня выйти на секунду. Газета в руках Андрюхи задрожала. Я молча вышла.
- Людмила Юрьївна!
- Ой, вибачте, Ірина Вікторівна!
- Людмила.
- Ой, вибачте, Людмила Вікторівна. Сходіть будь ласка за ним, він он там стоїть і не хоче підходити.
Я делаю квадратные глаза:
- Як то не хоче підходити?
- Він боїться і стидається. Ой!! Ой-йой!! (тут она начинает рыдать) Людмила Юрьївна! Біжіть за ним! Він тікає! Біжіть за ним. Будь ласка, бо він втече і не прийде сюди більше.
У меня слегка потемнело в глазах, но я успела увидеть в конце коридора сверкающие пятки Олежка. Убегал он быстро и громко. Между рыданиями его мамы я пыталась объяснить, что не могу вот так взять и побежать и т.д. Спина у меня покрылась холодным потом. Потом я сказала, что жду еще 10 минут, и если она его догонит, то я буду в этой аудитории, и она с рыданиями бросилась за ним.
Андрюха смотрел на меня офигевшими глазами, когда я вошла в аудиторию.
Прошло 20 минут. Я поняла, что уже никакой вздрючки не будет и со страхом смотрела на двери. Вошла его мама с большим фингалом под глазом.
- Можна вас на одну хвилину?
Я опять вышла и мама рассказала мне душещипательную историю о том, что у Олежка сломаный хребет и после операции он стал очень нервный и резкий и т.д. И что она хочет перевести его на заочное отделение, т.к. она его больше не потянет на стационаре, поплакала еще пару раз, после чего я, в очередной раз, отказавшись от банкноты в 50 гривен, поставила ему допуск к экзамену, выслушала униженные благодарности и сдала журнал декану.
Вот такая страшная история произошла со мной.
