Еще несколько месяцев назад могло казаться, что на декабрьском саммите НАТО консолидированная позиция стран — членов этой организации окажется более благосклонной к Украине и Грузии, чем это было в апреле.

2008 год оказался переломным в глобальной политике: США и РФ скорректировали свои имидж и статус в глазах мирового сообщества. К изменениям сложившегося в 1990-е годы баланса сил в международных отношениях привели прежде всего те силы и структуры Запада, которые менее всего хотели терять существовавшее у них на тот момент единоличное лидирующее политико-экономическое положение в мире.

Отказ Украине и Грузии в их немедленном подключении к ПДЧ на апрельском саммите НАТО в Бухаресте, подписание в Брюсселе украинским Министерством обороны соглашения о натовском контроле над украинским небом, договоренность о присоединении Украины к Силам быстрого реагирования Североатлантического альянса, а самое главное — августовское вооруженное нападение Грузии на Южную Осетию, в подготовке которого так или иначе приняло участие нынешнее высшее руководство Украины, — все это привело к новому раскладу на постсоветском пространстве.

Еще несколько месяцев назад могло казаться, что на декабрьском саммите НАТО консолидированная позиция стран — членов этой организации окажется более благосклонной к Украине и Грузии, чем это было в апреле. Но конфликт Тбилиси с Россией привел к тому, что Михаил Саакашвили и Виктор Ющенко сами же оказались могильщиками скорейшего движения, за которое они так ратуют, возглавляемых ими пока государств в Североатлантический альянс.

Причиной принятого в октябре решения президента Украины об очередном досрочном роспуске Верховной Рады стал новый политический конфликт, во многом спровоцированный пятидневной войной. Вновь на Украине ломаются копья по поводу стратегического вектора развития государства — в евросевероатлантическом направлении или в сторону Российской Федерации и СНГ.

В определенном смысле символическим итогом перечисленных событий стало заявление генерального секретаря НАТО Яапа де Хооп Схеффера, обычно выступающего лоббистом предоставления Украине и Грузии ПДЧ, о неготовности названных стран двигаться к членству в Североатлантическом альянсе. Яап де Хооп Схеффер утверждает, что «между равноправными союзниками не может существовать такого распределения обязанностей, когда одни только воюют, а другие занимаются только устранением последствий конфликтов». Из слов генсека НАТО можно сделать вывод о том, что кому-то подобного распределения обязанностей как раз очень хочется. Какая роль при таком раскладе может достаться молодому, слабому, неопытному, неавторитетному государству Украине, если его туда затянут, — очевидно.

Проблемы той или иной страны зачастую легче решить посредством ее интеграции в современную глобальную экономику, но не вступлением в НАТО — организацию, высасывающую из входящих в нее государств бюджетные средства на свое существование. Однако и Евросоюз, в который сегодня так стремится украинский истеблишмент, остается для Украины далекой перспективой в силу ее несоответствия стандартам ЕС. Да и вступление Украины во Всемирную торговую организацию на условиях «лишь бы поскорее» весьма красноречиво свидетельствует о степени сознательности и ответственности ее элиты, согласной ради интеграции в глобальную экономику на многие кабальные условия со стороны транснациональных корпораций.


От прошлого к будущему

Если после распада СССР в Российской Федерации играли в демократию и подспудно продолжали, по сути, избавляться от остававшихся многочисленных связей с бывшими союзными республиками, то горе-реформаторами на Украине во многом руководило желание ликвидировать статус вторичности своей страны относительно «старшей сестры» России. В результате «спарринг-партнеры» оба легли поверженными, краткосрочно порадовавшись факту победы над самими собой.

Взгляд на НАТО как на монолитную структуру, предназначенную для взаимопомощи и занимающуюся миротворчеством на основе единогласия и консенсуса, не соответствует действительности.

Важным обстоятельством является то, что Североатлантический альянс — это система оборонной безопасности с помощью вооруженных сил, а не организация, занимающаяся защитой, в частности, от внутренних угроз. Военные в принципе не предназначены для выполнения подобной миссии.

Членство в этой структуре не упрочивает безопасность стран — ее участниц: недавние события в подвергшихся террористическим атакам США, Великобритании, Испании тому подтверждение. Такие угрозы имеют весьма специфическую основу. И перед Украиной они могут возникнуть как раз в случае ее вступления в НАТО.

Кризис ООН, НАТО, Евросоюза, рост числа членов «ядерного клуба» вынуждает руководство Североатлантического альянса допускать вероятность нанесения по некоторым странам превентивных ядерных ударов для предотвращения применения противниками НАТО оружия массового поражения. Также есть намерение сформировать жесткую, неподконтрольную, ограничивающую национальные суверенитеты авторитарную структуру, руководимую лидерами США, Европы и

НАТО. Для этого необходимо отказаться от налагаемых национальными законодательствами стран — членов НАТО ограничений по их участию в операциях данной организации. А в тех случаях, когда требуется принимать незамедлительные меры для вооруженной защиты своих интересов, использовать силу без санкций Совета Безопасности ООН.

Сегодня США следуют разработанной гитлеровским дипломатом Францем фон Папеном политике, направленной на разрушение основы Лиги Наций — системы международной безопасности, имевшей достаточно возможностей для того, чтобы останавливать агрессию против суверенных государств. Этот человек — так же как ныне это делают американские стратеги — убеждал ключевых европейских политических лидеров, мало заинтересованных в существовании наднационального органа с функциями контроля и наложения в случае необходимости санкций, в «устарелости и недееспособности» Лиги Наций. Предложение Соединенных Штатов Америки о замене ООН «Лигой демократических государств» не отличается от папеновских планов создания вместо Лиги Наций новой международной организации с ведущей ролью в ней Германии.

Огромные средства и усилия тратятся сейчас на втягивание в НАТО Украины, чье геостратегическое значение для противостояния Российской Федерации огромно. Ведь вступление в Североатлантический альянс Украинского государства зачеркивает всю его православно-славянскую цивилизационную сущность и многовековое украинско-русское единство.

Все настойчивее раздаются мантры евроинтеграторов и североатлантистов о том, что отношения Украины и НАТО не направлены против третьих стран (иными словами — России), на территории Украины не будут размещаться натовские военные базы, потому что это запрещено ее Конституцией, никто никого в НАТО не тянет, а ПДЧ — это не вступление в Североатлантический альянс (решение об этом будет приниматься на всеукраинском референдуме), участие в вооруженных операциях — дело добровольное и т.д. Но это, пожалуй, и вся их аргументация в спорах с противниками расширения НАТО. Если даже согласиться с приведенными утверждениями, то все равно очевидно, что все эти позиции совсем несложно изменить на противоположные. Ведь то же лоббирование и тихое давление различными способами — прежде всего работой с политическими, экономическими и интеллектуальными элитами — никто не отменял.

Оценивая происходящие сегодня на Украине процессы, уместно вспомнить историю. Аргументация, что членство в управляемом сверхдержавой военном блоке обеспечит национальную безопасность, позаимствована из 1920-х годов, периода расцвета прообраза НАТО — Версальской системы, созданной Францией с целью сохранения своего доминирования в Европе. После окончания Первой мировой войны эта страна считалась бесспорным гегемоном на Европейском континенте. Однако внешнее могущество было обманчиво: Франция вышла из войны глубоко морально и экономически надломленной, не способной реализовывать свои амбициозные планы одновременного континентального и колониального господства. Аналогичный процесс происходит сегодня с США, чье мировое могущество подорвано Ираком, и упадок этой глобальной империи усиливается. Как сейчас Соединенные Штаты, так несколько десятилетий назад Париж окружал себя малыми союзниками, видя в них бессловесных сателлитов, служащих первой полосой французской обороны за иллюзорные обещания гарантий безопасности. Главными были следующие задачи: боевые действия должны проходить не на французской территории, кровь французов не должна проливаться, значительная доля военных расходов должна быть переложена на малые государства. Завязка сателлитов на военно-промышленный комплекс Франции значительно пополняла национальный бюджет этого государства, лишая их возможности проводить самостоятельную политику.

Как известно, Францией была создана система региональных военно-политических блоков — Малой Антанты (Чехословакия, Румыния, Югославия) и Балканской Антанты (Греция, Турция, Югославия и Румыния). Здесь же уместно вспомнить и ее прямой договор с Польшей, частично превратившейся во французский протекторат. Формально система антант управлялась постоянными советами участников, однако любое значимое решение принималось только Парижем. За потерю реальной независимости и огромные финансовые расходы Франция гарантировала малым государствам их территориальную целостность, суверенитет и защиту в случае агрессии. Современная структура НАТО — это рационализированная французская система. Изменение доктрины внешней политики Франции делало все менее необходимой геополитическую конструкцию, состоящую из контролируемых европейских сателлитов. Центр внимания Парижа все больше перемещался в сферу сохранения своей колониальной империи.

Малым государствам Европы дорого обошлись политическая наивность и продажность их правящих элит, убежденность в том, что военно-политические блоки с ведущей ролью одной сверхдержавы создаются для гарантирования безопасности их участников, а не реализации ее геополитических интересов, непонимание того, что сателлиты не представляют самостоятельной ценности — став ненужными, они превращаются в предмет геополитического торга. И конечно, пришлось заплатить немалую цену за веру в несокрушимость империи, величие которой после Версальского договора казалось таким же вечным, как некоторым нынешним политикам представляется устойчивость США и их союзников.

Североатлантический альянс реализует также гитлеровские схемы создания военно-политического блока, обеспечивавшего реализацию гегемонистских планов Третьего рейха. Риторика натовских заклинаний о защите демократии во всем мире мало отличается от пропагандистских лозунгов Адольфа Гитлера и Иоахима фон Риббентропа. В Европе 1930-х годов Германия и ее фюрер пользовались уважением стран, всегда любивших декларировать абсолютную ценность западной модели демократии. В публичных документах гитлеровской дипломатии ничего не говорилось о захвате чужих территорий и экспансии — в этих текстах речь шла только о защите «европейских ценностей».

Военно-политическим блоком немецкого национал-социалистического режима являлся Антикоминтерновский пакт (АКП), подписанный вначале в виде двустороннего договора Германии с Японией. О расширении «жизненного пространства» в нем не говорилось. Декларировалось лишь намерение вести борьбу с Коминтерном, который к 1936 году, когда был заключен пакт, из флагмана мировой революции превратился в бюрократическое учреждение. В основополагающем документе АКП — «Протоколе подписания» — было изначально заложено намерение вмешиваться во внутренние дела суверенных государств под прикрытием защиты от коммунизма. Идентичная технология свержения неугодных режимов и аннексии чужих земель сейчас присуща НАТО. Благодаря применению апробированных АКП методик удалось уничтожить союзную Югославию, аннексировать Косово и Метохию, свергнуть законные правительства Слободана Милошевича, Саддама Хусейна, Эдуарда Шеварднадзе, Аскара Акаева, осуществить «оранжевый» переворот на Украине. Как и Североатлантический альянс, Антикоминтерновский пакт расширялся, окружая границы Советского Союза. К 1941 году кроме Германии, Японии и Италии в АКП вошли Венгрия, Маньчжоу-Го, Испания, Болгария, Финляндия, Румыния, Дания, Словакия, Хорватия. Некоторые режимы оккупированной Европы — например, Норвегия и Албания — имели статус, подобный статусу нынешних кандидатов в члены НАТО. Большинство лидеров стран-сателлитов были покорными исполнителями желаний Адольфа Гитлера.

Поведение и логика действий руководителей новых и желающих таковыми стать государств — членов НАТО напоминают реакцию Сталина, поверившего в соблюдение Гитлером договорных обязательств с ним. В свое время президент СССР Михаил Горбачев, позже президент Украины Леонид Кучма были сначала очарованы сладкими речами, а потом раздосадованы реальными действиями своих западных коллег-визави, отказывавшихся выполнять данные ими обещания в военной сфере касательно взаимного разоружения и реформирования. История, как водится, учит тому, что ничему не учит, но карает за несделанные выводы и невыполненные уроки.


Мы и другие

Политические взгляды населения, касающиеся отношений Украины с другими странами, неоднозначны и противоречивы. С одной стороны, оно считает Россию дружественной страной. С другой стороны, пределом мечтаний большинства жителей Украины является безвизовое передвижение по Европе при одновременном сохранении свободного въезда в Российскую Федерацию. Интересно, что самый высокий уровень потенциальной мобильности (с выездом на ПМЖ, причем куда угодно, но больше — на Запад) — в Донбассе.

Оценивая возможные перспективы вступления Украины в ЕС, украинцы оглядываются на Россию. Ведь вхождение их государства в Евросоюз приведет как к положительным, так и к отрицательным изменениям. За возможность свободного передвижения по территории Европы придется заплатить повышением цен на энергоносители и продукты питания, ухудшением отношений с Россией. А оборотными сторонами шанса свободно работать и учиться в странах ЕС станут банкротство украинских предприятий из-за высокого уровня конкуренции, а значит, социально-политическая дестабилизация в стране.

Звучащие в последнее время уверения в ненавязчивости стратегии расширения НАТО не отрицают целей и задач этой военно-политической организации, определенных центром планирования Госдепартамента США и формулирующихся, в частности, так: «Нам принадлежит 50% мирового богатства, хотя мы составляем лишь 6% населения Земли. Нашей настоящей задачей в ближайшее время станет создание в мире такой системы отношений, которая позволит нам сохранить эту диспропорцию без ущерба для нашей безопасности. Чтобы добиться этого, мы должны расстаться со всей сентиментальностью и романтичностью и сосредоточиться на важнейших национальных интересах. Мы должны перестать мыслить туманными категориями вроде прав человека, роста благосостояния или демократизации. Недалек тот день, когда нам придется действовать с позиции силы. Чем меньше в нас останется идеализма, тем лучше».

Членство рядовой страны в НАТО означает фактический отказ от национального суверенитета. Если Украина войдет в состав этой структуры, то утратит значительную часть промышленности и контроль над собственной экономикой.

Одной из важнейших задач НАТО является разрушение украинско-российской военно-технической кооперации. Возможное достижение этой цели уничтожит высокотехнологичный, конкурирующий с натовскими производителями отечественный ВПК.

Свертывание многих существующих двусторонних российско-украинских проектов в сфере военно-промышленного комплекса, переход Российской Федерации на замкнутые циклы производства военной техники ставят украинский ВПК, вынужденный отказываться от традиционных заказов на Востоке без получения новых на Западе, в незавидное положение. Ведь руководители натовского ВПК совершенно не заинтересованы в поддержке конкурентов, несмотря на то что последние вроде бы находятся с ними в одной лодке. Один из основополагающих принципов, на которых основывается Североатлантический альянс, состоит в том, что каждый член этой организации вправе максимально отстаивать свои собственные интересы.

Насколько существенным элементом экономики Украины является все то, что связано с оборонным комплексом, ярко демонстрирует функциональная социально-хозяйственная структурная основа Севастополя.

Перспектива вступления в НАТО делает призрачными перспективы тесного сотрудничества Украины с динамично развивающейся и родственной ей Российской Федерацией. Москва уже вынуждена радикально реорганизовывать торгово-экономические связи с Киевом, выстраивая их на основе действующих схем отношений со странами — членами НАТО, даже такими близкими, как прибалтийская троица бывших республик СССР.

В Договоре о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной говорится о том, что вступление одной из сторон в те или иные международные организации может осуществляться лишь при сохранении стратегического партнерства с другой стороной. Отходя от этих положений, Украина нарушает собственное законодательство и идет против своих национальных интересов, с которыми очень часто не корреспондируются слова и действия различных политических говорунов и популистов, авантюристов и мечтателей.

Прямыми последствиями возможного вступления Украины в НАТО станут расходы на перевооружение и переобучение украинских Вооруженных сил в соответствии со стандартами этой организации. На примере вступлении в Североатлантический альянс Польши можно утверждать, что Украину обяжут взять кредит в 20-25 миллиардов долларов для приобретения военного снаряжения США. Это приведет к остановке большинства украинских ОКБ и серийных заводов ВПК и лишит работы десятки тысяч квалифицированных специалистов. Размеры потерь утроятся из-за отказов украинского и российского оборонных ведомств от комплектующих модулей и агрегатов, которые в настоящее время производятся на Украине. Разрыв научных и кооперационных связей с Россией и Беларусью приведет к уменьшению товарооборота с 30 до 20 миллиардов долларов и соответственно — к снижению поступлений в украинский бюджет. Среди факторов, определяющих такое развитие событий, — ликвидация базы Черноморского флота России в Севастополе, резкое сокращение миграционных потоков и поездок в Россию вследствие введения визового режима, прекращение экспорта военной техники и военно-технического сотрудничества с Ираном и частично с Китаем и арабскими странами. Косвенные экономические последствия интеграции Украины в Североатлантический альянс: свертывание отношений свободной торговли с формирующими общий Таможенный союз Россией, Белоруссией и Казахстаном, переход на мировые цены на импортируемый природный газ, изменение торгового и платежного балансов (снижение доли государств СНГ и увеличение доли стран НАТО), прекращение совместных с Россией проектов в сфере высокотехнологической промышленности.

В Венгрии, Болгарии, Румынии, Польше, странах Балтии научные центры были закрыты, а их специалисты вынуждены были выехать на заработки во Францию, Германию, Португалию. В свою очередь, под зарубежными западными инвестициями в экономики этих новых государств ЕС и НАТО подразумеваются сборочные операции («отверточная технология»). В Болгарии доминируют турецкий капитал и технологии, в Румынии — итальянские компании. Украину также ожидают активизация транснациональных корпораций стран НАТО, поглощение и закрытие ее предприятий.

Последствия вступления Украины в НАТО — это большое негативное сальдо для ее экономики. Вместо опоры на объективные количественные оценки политическая элита и народ Украины в своих действиях руководствуются гаданиями с туманными рассуждениями по поводу иностранных инвестиций, финансовой помощи и прочих призрачных возможностей. По предварительным оценкам, прямые потери ВПК и бюджета Украины от вступления в НАТО составят от 7 до 10 миллиардов долларов в год. Они будут лишь незначительно компенсированы скромной «секонд-хендной» технической помощью со стороны НАТО. Прямые экономические потери включат в себя также увеличение миграции украинцев в другие страны, снижение доходов курортно-рекреационного комплекса, прежде всего Крыма и Азовского побережья, вследствие сокращения числа туристов из государств СНГ. Эти потери — 2-5 миллиардов долларов в год. Они затрагивают в основном доходы граждан, которые не будут компенсированы. Общие прямые экономические потери Украины вследствие вступления в НАТО окажутся в диапазоне от 15 до 22 миллиардов долларов в год в зависимости от интенсивности процесса встраивания в Североатлантический альянс.

Возможный выход Украины из Единого экономического пространства, задача которого — общее увеличение темпов экономического роста с целью догнать и перегнать свое подобие — ЕС, которому ЕЭП может быть не противовесом, а стратегическим партнером, объективно ведет к переходу на мировые цены в торговле природным газом и другими экспортируемыми из России энергоносителями. А значит — к резкому снижению рентабельности и конкурентоспособности украинских металлургических, химических, машиностроительных и продовольственных товаров. Это обрекает многие предприятия на банкротство, более миллиона человек могут лишиться работы. Вследствие разрушения кооперационных связей в авиационной, ракетно-космической, судостроительной, приборостроительной и других отраслях наукоемкой промышленности прекратится выпуск значительной части высокотехнологической продукции. В результате остановятся наиболее перспективные украинские машиностроительные предприятия, около половины стоимости готовой продукции которых составляют российские комплектующие и основной рынок сбыта которых находится в РФ. Прекратится осуществление перспективных совместных проектов, среди которых «Морской старт» и Ан-70. Украинская экономика утратит перспективы развития в передовых направлениях научно-технического прогресса. Ухудшится платежный баланс, дефицит которого после перехода к мировым ценам в торговле энергоносителями и свертывания отношений свободной торговли с Россией может превысить 10 миллиардов долларов. Неизбежная в результате этого девальвация украинской гривны (на первом этапе — на 25-40%) даст мощный толчок инфляции, остановить которую можно будет только за счет резкого снижения уровня жизни на Украине. Еще больше вырастут тарифы на жилищно-коммунальные услуги.

При реализации же сценария полномасштабного создания ЕЭП, согласно проведенным расчетам, в перспективе до 2015 года ВВП Украины увеличится на 84%, конечное потребление возрастет на 82%, инвестиции в основной капитал станут больше на 75%. Чистый эффект от интеграционного процесса к этому году составит 34% современного уровня ВВП, то есть 92 миллиарда гривен. В свою очередь, упущенная Украиной вследствие отказа от создания ЕЭП и вступления в НАТО выгода к 2015 году достигнет более 770 миллиардов долларов.

Современная украинская политика создает проблемы для всех отраслей украинской экономики. Намерение же руководства РФ обеспечить в ближайшие годы продовольственную безопасность своего государства означает, что продукция российского агропромышленного комплекса будет заполнять внутрироссийский рынок, вытесняя с него, в частности, украинские товары.


Интеграция Украины на Запад и на Восток

Крупные проекты и большие политико-экономические союзы обеспечивают высокий уровень жизни вовлеченных в них государств, позволяют получать большие деньги, включают в процессы глобального значения.

Вступление Украины в НАТО негативно оценивается половиной населения этого государства, но высок и процент тех, которые не определились с собственной позицией по этому вопросу. К тому же только треть населения Украины рассматривает НАТО в качестве противовеса России. Однако очевидно, что только резкие недружественные шаги официальной Москвы по отношению к Украине или драматические общественно-политические события в РФ, предполагать которые нет оснований, могут существенно усилить прозападную ориентацию украинских граждан.

Самые важные возможные последствия вхождения Украины в Североатлантический альянс для ее жителей: ухудшение отношений Украины с Россией, введение визового режима, появление иностранных военных баз на украинской территории, частичная потеря суверенитета, участие украинских военнослужащих в военных операциях НАТО, большие бюджетные затраты на модернизацию военной техники, создание профессиональной армии, повышение боеготовности украинских Вооруженных сил, возможность быстрого вступления в Евросоюз, высокий уровень оплаты военнослужащих, повышение уровня антитеррористической безопасности.

От вступления своего государства в Евросоюз граждане Украины ожидают возможности свободного передвижения по территории Европы, повышения цен на энергоносители, удорожания продуктов питания, ухудшения отношений с Россией, возможности свободно учиться и работать в странах ЕС, повышения жизненного уровня, укрепления защиты прав и свобод граждан, банкротства предприятий из-за положительного роста уровня конкурентоспособности экономики Украины, политической стабилизации, лучшей социальной защиты.

В свою очередь, тесная интеграция с Россией для Украины обеспечивает возможность свободно работать в РФ, снижение цен на энергоносители, частичную потерю государственной независимости и культурной самобытности, повышение жизненного уровня населения страны, гарантированную защиту от вооруженной агрессии, лучшую социальную защиту, участие украинских военнослужащих в военных операциях России.

Перспективы Украины ее граждане связывают с развитием отношений как с Россией, так и с Евросоюзом. При этом украинцы хотели бы видеть в экономике своего государства инвестиции преимущественно из России, Германии, США, Японии, Швеции, Канады, Китая, Кореи и Турции.

Сегодня количество жителей Украины, которые считают важнейшей для нее задачей интеграцию с Россией, превышает число отдающих приоритет интеграции со странами Евросоюза. В Европу тянет прежде всего гуманитариев, которые получают там и в США гранты и становятся апологетами европейской и евроатлантической интеграции.

Чтобы оставаться великой страной, Российская Федерация должна предложить своим нынешним и потенциальным стратегическим партнерам проект совместного развития. Если говорить об интеграции, то она возможна с разными доминантами — идеологической, экономической, геополитической, военно-стратегической, транспортной. Постсоветские национальные элиты она может привлечь модернизацией, участием в крупных проектах, больших объединенных промышленных корпорациях, совместным развитием научных школ, образования, культуры.


Украинский выбор

Красивые слова о гуманитарных, общеевропейских, евразийских и других ценностях не виснут в воздухе лишь в случае наполнения их реальным содержанием и нахождения подходов к конкретному человеку, профессиональным сообществам и т.п. Кстати, непрекращающаяся внутренняя борьба за власть и как следствие — политическая нестабильность на Украине отнюдь не содействуют сближению этого государства с НАТО, ЕС, ЕЭП и вступлению в них.

Если политика доминирует над экономикой — значит, то же самое происходит с абстракциями и реалиями.

Противостояние США и Российской Федерации — очевидный факт. И когда президент Виктор Ющенко и его соратники желают переложить ответственность за оборону своей страны на кого-то, отдавая для этого инструментарий управления внешним структурам, и говорят о каких-то государственных гарантиях того, что это ничем не угрожает России, то что они имеют в виду? Виктор Ющенко справедливо полагает, что план действий «Украина-НАТО» — это на 90% ПДЧ. Он очень хочет уменьшить политизацию вокруг этого вопроса, особенно внешнеполитическую. Наверное, поэтому и спешит подготовить к передаче натовским военным радиолокационные станции слежения в Мукачеве и Севастополе, ранее отсылавшие мониторинговую информацию российским специалистам, и вывести после 2017 года из Украины Черноморский флот РФ.

Яап де Хооп Схеффер, в свою очередь, утверждает, что все решения по поводу принятия Украинского государства в Североатлантический альянс будут приниматься исключительно на основе практических результатов и эффективности работы Украины по приближению к выполнению выдвигаемых ей требований.

Оба политика настроены поддерживать и интенсифицировать тесное общение между собой. При этом первый желает минимизировать концептуальную дискуссию о выборе вектора развития Украины, утверждая, что его нация свой выбор сделала — это модель милой ему натовской европейской коллективной безопасности. Второй не дает прогнозов и гарантий, однако обещает сделать все от него зависящее для принятия положительных для Украины решений. При этом на волнующий украинцев вопрос о возможности введения в таком случае визового режима между Украиной и Россией генсек НАТО, пребывая в Киеве, ответил, что он не специалист по этим вопросам, но не видит прямой связи между этими возможными событиями и рекомендует обращаться за разъяснениями к Евросоюзу.

Несмотря на уверения Виктора Ющенко о том, что решение о вступлении Украины в НАТО будет приниматься самым демократическим путем — через референдум, что возглавляемое им государство должно быть политически независимым и целостным, необходимо отметить, что получить нужный нынешним украинским властям результат народного волеизъявления по поводу НАТО в случае реализации ПДЧ (предоставление которого без всяких опросов общественного мнения на этот счет рано или поздно может произойти) столь же несложно, как в свое время подтвердить августовский 1991 года «Акт провозглашения независимости Украины» на декабрьском референдуме того же года.

Здесь также уместно вспомнить, что технология навязывания членства в Североатлантическом альянсе списана с уже упоминавшейся выше папеновской схемы аншлюса, сделавшего Австрию частью рейха, а ее народ — пушечным мясом будущей мировой войны. Проведение плебисцита об этом было идеей австрийского канцлера Курта фон Шушнига, а не Адольфа Гитлера. Зная настроения австрийцев, он, как и сторонники референдума о НАТО, был уверен, что подавляющее большинство граждан его страны отвергнет ее присоединение к рейху. Плебисцит провели под полным контролем наци. В результате получили запланированные 99,75% голосов, подержавших ликвидацию независимости Австрийского государства. Помня антиконституционный «третий тур» голосования на выборах президента Украины в 2004 году, можно не сомневаться в том, что ее действующий националистический режим точно так же настроен провести референдум и по поводу вступления в НАТО. Если сегодня Украине не угрожает никакая реальная военная опасность, то что так стимулирует движение правящих кругов этого государства, как под игру волшебной флейты, в сторону Брюсселя?

Говорить о нейтралитете в глобальном мире чаще всего не приходится. Однако стоит быть со многими, а не с одной лишь группировкой, к тому же отдающей все свои силы отнюдь не на утверждение в мире гуманистических ценностей.

Глобальные конфликтные ситуации в современном ядерно-информационном мире не решаются обычными вооружениями, которыми, в частности, невозможно вести борьбу с терроризмом, потому что непонятно, куда следует наносить удар, где источник этого вируса. Исходя из этого, все более очевидной становится необходимость переосмысления сути и роли НАТО в мировой политике, поиска нового общецивилизационного содержания этой организации, устав которой мало изменился с 1949 года.

В качестве альтернативы Североатлантическому альянсу для Украины существует оборонный союз СНГ (Ташкентский договор), присоединение к которому поддерживает четверть ее населения, а также концепция новой европейской системы безопасности. Евросоюз выступает за интеграцию, а не за войну. Это иные принцип, структура и механизм континентального военно-политического устройства. Варианты существуют! И они конкурируют!

Дружить и взаимодействовать, конечно, нужно, но смотря с кем и в какой форме. В этом принципиальный вопрос. Украина ведь может быть если и не нейтральной, то внеблоковым членом большого интеграционного проекта.

Власти.нет