Андрей Старостин

Будущие показания Семена Могилевича — хороший повод «пошантажировать» многих политиков не только в Украине, но и в Европе и США

Арест Семена Могилевича в Украине сразу же решили связать с деятельностью RosUkrEnergo. Хотя на самом деле, если бы в России вопрос стоял именно так, для этого не надо было бы арестовывать этого человека. Просто в один прекрасный момент нам предложили бы нового посредника.

КИЕВ УВИДЕЛ ГАЗОВЫЙ СЛЕД

Первым и пока единственным высоким официальным лицом Украины, отреагировавшим на арест бывших соотечественников, является премьер-министр Юлия Тимошенко, которая во время визита в Брюссель повторила свою уже традиционную трактовку бизнеса Могилевича, основанную на уверенности в его деловой кооперации с оффшорной компанией RosUkrEnergo, монополизирующей поставку природного газа в Украину. Активным поиском доказательств координации газовых сделок со стороны Могилевича еще в 2005 году активно занимался соратник Тимошенко по БЮТ экс-председатель СБУ Александр Турчинов. Хотя он так и не смог убедить руководство Генпрокуратуры в том, что подозреваемый в финансовых нарушениях Могилевич и его доверенные лица осуществляют некий операционный контроль над ведущими сделками RosUkrEnergo, либо являются владельцами части размытых бенефициарных имущественных прав на ее акции.

Обвинения базировались на информации о долевом участии кипрской компании Agatheas Trading (ранее принадлежавшей Могилевичу) в капиталах израильских компаний Highrock Holdings Ltd. и Highrock Properties Ltd. Руководящие должности в них занимала нынешняя супруга Могилевича Ольга Шнайдер, бывшая ранее директором по клиринговым операциям российско-американской компании ITERA. По убеждению украинского следствия, упомянутые израильские компании якобы способствовали явным противоправным действиям по расчетам за импортный газ из стран Средней Азии в Украину, которые аккумулировались в австрийской компании Centragas GmbH. В 2001 году это предприятие приобрело долю в венгерской оффшорной газоторговой компании EuralTransGas Kft. (ETG), монополизировавшей импорт газа в Украину в 2001–2003 годах. Чуть позже — в 2004 году — австрийская компания оплатила приобретение в ряде оффшоров 50% акций RosUkrEnergo (RUE). Остальные 50% акций RUE оплатили австрийские компании A-Rosgas и Russishe Kommerzialbank AG. От их имени в учредительном договоре RUE поставил свою подпись глава правления дочернего по отношению к «Газпрому» АКБ «Газпромбанк» Андрей Акимов (во время службы Владимира Путина в 1-м управлении ПГУ КГБ СССР на территории Восточной Германии работал в Австрии в должности главы DonauBank AG). Финучреждение Акимова контролировало большинство зарубежных активов бывшего СССР в банковской сфере и принимало участие в создании советских (ныне российских) газоторговых СП в Европе.

Когда Владимир Путин достиг вершины власти, именно Акимов возглавил группу его политических приверженцев, которые смогли отстранить от управления «Газпромом» клан Вяхирева — Черномырдина и вытеснить с российского газового рынка компанию ITERA, заменив ее на подконтрольную RUE. Вряд ли можно считать случайным совпадением, что координационный совет учредителей последней возглавил именно Акимов. Перечисленные факты являются наиболее убедительным подтверждением возможной причастности Семена Могилевича либо его окружения к содействию в коррумпировании российских «силовиков», а также украинских должностных лиц, отвечавших за газовую отрасль в начале нынешнего столетия. Других деталей украинские спецслужбы не разглашали.

КОММЕНТАРИЙ США: АРЕСТ НЕ ПО ТЕМ ОБВИНЕНИЯМ

Позицию, весьма отличную от украинских «газовых» перипетий, продемонстрировала администрация США. Глава отдела по борьбе с организованной преступностью одного из региональных подразделений ФБР Питер Коуэнховен сразу после ареста Могилевича напомнил прессе, что в США подозреваемый находится в розыске с 2003 года по обвинению в вымогательстве, отмывании незаконно полученных средств, а также финансовом мошенничестве, общая сумма ущерба от которого оценивается в $150 млн. По версии американского следствия, Могилевич одновременно с созданием этих компаний в 1990-е годы имел отношение к крупным контрактам на ежегодную поставку более 0,5 млн. т дизельного топлива, заключенным между кипрской компанией Arigon Ltd. и украинской государственной «Укрзализныцей». На этом вся «топливная» (и весьма далекая от газового рынка) часть официальной версии американского обвинения исчерпывалась. Правда, заявление ФБР тут же подкорректировал официальный представитель американского госдепартамента Том Кейси, сообщивший, что Вашингтон добивается ареста и суда над некоторыми партнерами Могилевича. «В нашем минюсте рассмотрят возможность обращения к России о выдаче Могилевича, но следует помнить, что несколько лет назад ФБР безуспешно пыталось добиться его экстрадиции. Минюст США также заверил, что вне зависимости от результата этого обращения Могилевич в дальнейшем будет официально числиться в американском розыске так же, как и числятся в нем два его предполагаемых сообщника — Анатолий Цура и Игорь Фишерман», — заявил представитель государственного департамента США, добавив, что, по данным американского правосудия, последний из подозреваемых находится на территории России.

ПРОГНОЗИРУЕМЫЕ ИТОГИ

Большинство российских СМИ сразу же озвучило версию о внутриклановой борьбе силовиков в России. Безусловно, с точки зрения будущего передела власти в Кремле, арест Могилевича — событие знаковое. И в этой схватке, по мнению обозревателей, победа пока на стороне группы так называемого «Большого Газпрома» и Дмитрия Медведева (именно им не нужно, чтобы Могилевич когда-либо вспоминал, каким образом он был внедрен в схемы газового монополиста). Но, думается, вряд ли стоит преувеличивать значение этого ареста для обозримого будущего высшего звена кремлевских чиновников.

В то же время вообще незамеченным остался другой факт: арест Могилевича позволит россиянам использовать его показания как аргумент для «неуступчивых» зарубежных политиков. Причем вопрос здесь не только в Украине, но и в Венгрии, Чехии, Польше и так далее. При необходимости Могилевич может быть хорошим джокером, который будут доставать из рукава.

И последнее: вся информация, обнародованная украинскими спецслужбами в 2005 году, могла бы в будущем использоваться против окружения Путина с целью коррекции российской газовой политики. Ответ на вопрос, почему этого не произошло, следует адресовать политикам, которые ранее пытались это сделать, но со временем замолкали. Тем более что именно газовый аспект «дела Могилевича» — наиболее актуальный пункт диалога России со странами—потребителями энергетических ресурсов. Украина упустила возможность использования схемы корпоративных связей Могилевича для аргументации своей позиции по реформированию устаревших систем формирования внешнеэкомических отношений. Теперь же сама Украина оказалась в невыгодной позиции ожидания результатов российского расследования. В итоге видные политические деятели страны, известные как апологеты реформ, могут оказаться безоружными.

При этом надо четко понимать, что арест Могилевича вовсе не означает, что россияне готовы распрощаться с RosUkrEnergo. Суть этого ареста не заключается в том, чтобы ломать эту схему. Ведь RosUkrEnergo — это один из эпизодов, который или могут вспомнить, или предложат забыть. Все зависит от множества вовсе не связанных с самим Могилевичем фактов.