Сегодня можно только заниматься футурологией относительно того, а каким же президентом будет в данном историческом отрезке российского государственного времени Дмитрий Медведев, якобы самый слабый, неконфликтный и покладистый из всех возможных претендентов от власти - в общем, белый пушистый и даже ниже ростом Путина куратор нацпроектов.

Но история не раз доказывала: все российские правители (и не только российские) отличались (иногда до неузнаваемости) в своих двух ипостасях – «до» и «после» обретения власти. Кто-то умело скрывал свою истинную сущность, кто-то трансформировался уже под влиянием самой власти. И Сталин, и Хрущев, и Брежнев, и Горбачев, да и Путин сначала казались контролируемыми и  простаковатыми малыми. В общем, каким президентом Медведев будет на самом деле – неизвестно никому, возможно, и самому Дмитрию Анатольевичу.  

Де-юре и Де-факто

Итак, после всех официальных юридических и неофициальных политических этапов регистрации участников президентских выборов, завершившихся 27 января,  окончательно и бесповоротно определены кандидаты в президенты России – Дмитрий Медведев, Геннадий Зюганов, Владимир Жириновский, Андрей Богданов.

Как и следовало ожидать:

- самовыдвиженца Касьянова Центризбирком не зарегистрировал. Официальный повод -  отсутствие 2 млн. подписей (ЦИК признал около 13 % подписей недействительными, а, как известно, по российскому законодательству, допускается только 5 % брака).

Неофициальный повод – позиционирование двух якобы либералов – Медведева и Касьянова – власти вовсе ни к чему. Очевидно, что на какой-то серьезный результат на выборах «либерал от оппозиции» не претендует, однако, выглядеть презентабельнее «либерала от власти» (и на уровне ведения дискуссии, и даже чисто внешне) – очень даже мог.

В публичном диалоге Медведев выглядел бы легковеснее и закомплексованнее любого другого из кандидатов. Возможно, именно поэтому Дмитрий Анатольевич,  ссылаясь на вице-премьерскую рабочую занятость государственными делами, отказался от участия в дебатах кандидатов. А что касается Касьянова, то он получает определенную выгоду от неучастия в выборах. Ну набрал бы он свои 2 %, и что? А так Михаил Михайлович с гордо поднятой головой может продолжать «вещать» о том, какую «опасность» для российской власти представляет оппозиция, в частности в его лице, тем самым, пытаясь застолбить за собой на Западе нишу единого центра опизицонно-демократических сил России (чем, собственно, последние несколько лет и занимаются все оппозиционные деятели).  

- Зюганов так и не снял свою кандидатуру с выборного процесса, несмотря на активно распространяемую в публичном пространстве информацию со стороны разных источников.

В даном случае неважно, от кого исходила такая инициатива – от той части власти, которая не приемлет преемника Медведева или как результат нарастающего противостояния внутри партии (часть однопартийцев как критиковала чересчур вялую и лояльную к власти избирательную кампанию КПРФ в Госдуму, так и выступает против участия своего лидера в президентских выборах в роли подтанцовки).

Очевидно, что уход с дистанции Зюганова стал бы  серьезным ударом для власти, поскольку бъет по легитимации выборов как таковых. Одно дело Медведев - победитель пусть и теряющего влияния в обществе Зюганова, но все-таки представляющего реальную политическую силу (а в прошлом - даже и влиятельную), а другое - находится в компании Жириновского, ассоциирующегося в сознании избирателей с эпатажными и постановочными действиями, а также обладающим нулевым рейтингом Богданова, размышляющего на полном серъезе о стратегии России. Однако Зюганов, как многолетний партнер, хранящий верность власти, не нарушал договоренностей и впредь, скорее всего (если юридически сохранится возможность снятия с выборов), их не нарушит.

- нынешние выборы не предоставляют их участникам (кроме Медведева) даже программы-минимум - достойно представить обществу свои взгляды, позицию, программу, коммуницируя, тем самым, со своим электоратом. Все дискуссии и обсуждения вокруг президентских выборов сводятся, в основном,  к следующим темам: каким будет политическое пристанище Путина; насколько последовательно Медведев будет продолжать курс нынешнего президента и впишется в схему власти «коллективный Путин»; какими будут последствия (аресты, кадровая ротация, отъем имущества, никакие) в результате  неофициального противостояния и конкуренции между разными провластными группами.  

Мифы

Процесс транзита власти находится только в стадии становления. Как будет разрешена задача - по-новому легитимизировать Путина, Медведева и всю ельцинско-путинскую элиту в старой системе – еще неизвестно.

Однако это вовсе не мешает мифологизировать реальность, порождать и культивировать огромное количество мифов вокруг восхождения и будущего президентствования Медведева. Самый распространенный (поддерживаемый в России и на Западе) миф – о том, как «лучшее из худшего» в лице «либерала» Медведева победило «худшее из худшего» в лице какого-нибудь «силовика», скажем, того же Сергея Иванова.

Хотя анализ некоторых нерядовых действия Медведева ну совсем не говорит о его либеральности. К примеру:

- в 2000 году Дмитрий Анатольевич входил в группу по разгрому и поглощению впоследствии НТВ «Газпромом». Будучи первым заместителем главы президентской Администрации Александра Волошина (с 3 июня 2000 года) и председателем совета директоров  ОАО «Газпром» (с 30 июня 2000 года), он был непосрдественным участником процесса, который Путин в свое время назвал «спором хозяйствующих субъектов акционеров НТВ - «Газпром» и компания Владимира Гусинского «Медиа-МОСТ».  

- в 2004 году глава администрации президента РФ Дмитрий Медведев, контактируя с главой администрации президента Украины Виктором Медведчуком, отвечал за поддержку Януковича как кандидата в президенты со стороны российской власти. Кстати, по некоторым данным, диалог Медведчук–Медведев продолжается и сегодня, только теперь его предметом является отстранение «донецких» от любых российских тем и лоббирование Тимошенко на российско-украинское направление (в первую очередь, газовое).  

- в конце 2005-начале 2006 Медведев возглавлял так называемую газовую войну России с Украиной.

Формат

Сама постановка вопроса и дискуссия о том, что главная конкуренция за кандидатуру преемника проходила между двумя группами российской власти - «силовиками» и «либералами» - ложная и не соответствует действительности.

Во-первых, «силовики» и «либералы» вовсе не противостоят друг другу. Поскольку ни первые, ни вторые как нечто самодостаточное и представляющее отдельные классы не существует. Так называемые «силовики» и «либералы» являются, скорее, символами российской политической современности, но не ее реальностью.

Судя по всему, западное сознание, исследуя российскую действительность, исходит из принципа: раз не коммунист и не выходец из ФСБ – значит, либерал.

В России это деление исходит, очевидно, из понимания: либералы – это политические и бизнесовые фигуры, сформировавшиеся во время правления Ельцина, а также новые политики, поддерживаемые «семьей Ельцина» (в частности, Медведев) и входящие с ними в единую бизнесовую империю; силовики – это новая элита из окружения Путина (не обязательно выходцы из силовых структур), строящая свою самостоятельную бизнес-империю, а также часть политиков 90-х к ним примкнувшим.

В этих обеих, постоянно конкурирующих группах, составляющих единый правящий класс, есть свои  олигархи, бюрократы, силовики и политики. В этом смысле, и Медведев, и Иванов (независимо от того, выходцами из каких структур и институтов они являются) – ставленники одной и той же группы. С той разницей, что Иванов – по складу своего характера, одиночка, человек некомандный, а Медведев – наоборот, еще в начале 2000-х успел сработаться с людьми Ельцина и, благодаря им, выйти на первые роли в политике.

В Москву Медведев приехал как технический помощник Путина. Однако в большую политику его привел Александр Волошин, который, вместе с должностью президента, достался Путину в наследство от Ельцина (Волошин занимал пост главы президентской администрации до октября 2003 года).  

Напомним, что в отставку Волошин ушел по собственной инициативе из-за дела ЮКОСа.  Тогда стало понятно, что всемогущий Волошин начал терять конроль над политическим процессом, и уже без него или в обход него (а через его заместителя, руководителя аппарата президента Игоря Сечина, который высупал инициатором версии разрешения конфликта в форме ареста Ходорковского) могут решаться серьезные дела.

Собственно, Волошин сам, отвечая на вопрос о причинах  отставки,   несколько завуалитровано подтвердил это мнение: «Арест Ходорковского стал последней каплей на фоне тотальной импотенции власти сделать что-то позитивное, глобальное для народа».

Еще одна наравне с Сечиным влиятельная на тот момент фигура в окружении Путина - это Дмитрий Козак, тогда руководитель аппарата правительства. Именно его Путин хотел назначить руководителем администрации.   Однако Волошин был против Козака и настоял на Медведеве, посчитав его контрлируемым и поддающимся манипулированию. Медведев как глава президентской администрации – это было условия Волошина при уходе, и 30 октября 2003 года он стал руководителем президентской администрации.

Поэтому, представители «Ельцинской семьи» (самый яркий - Роман Абрамович) были готовы поддержать на выборах 2008 года в качестве преемника и Медведева, и Иванова, но в силу выше перечисленных факторов – с предпочтением первого.  

Во-вторых, либерализм как таковой вообще неприемлем для России.

Подобное утверждение – это не аргументация на уровне политической дискуссии, хороши или плохи либерально-демократические ценности вообще (в смысле, какая модель в мире лучше). И не результат негативных воспоминаний на тему российского варианта либерализма и либералов периода 90-х. Этот вывод диктует логика российской государственности - либеральные ценности никогда не были ее основой и чем-то государствообразующим. Эту логику очень точно  описывает формула времен Николая I  - самодержавие-народность-православие. Как скажет Эдвард Радзинский, Россия – это «страна, вечто ждущая Бога и Царя – и при Романовых, и в революцию, и в прошлом, и в будущем».

Ценности коллективные всегда ценились в России больше, чем ценности отдельной личности. Поделить все по ровну – это и есть высшая справедливость в понимании русского человека. Без этой общинности, вряд ли, империя Романовых продержалась 300 лет, а победа большевиков и СССР не стали бы реальностью.

Какой тип идеологии присущ современной России? Скорее, никакой. Если исходить из того, что в понимании либералов государство должно создавать условия,  позволяющие личности оптимально использовать свои права, в понимании консерваторов – защищать от всеобщей воли традиционные права и ценности (такие как семья, церковь, корпоративная принадлежность), в понимании социалистов (как вариант социал-демократов) – воплощать в себе всеобщую волю, то окажется, что Россия отошла от социализма, но ни к какой другой форме идеологии так и не пришли.

По большому счету, Россия сегодня состоит из нескольких групп, имеющих свою идеологию, - условно говоря «москвичи», «питерцы», «провинциалы». Причем, данное деление никоим образом не связано с территориальностью той или инной группы (грубо говоря, первые карьерные шаги Анатолия Чубайса были в Петербурге, но об этом никто не помнит, и уж точно не причисляет его к «питерским»). Просто указанная региональность упрощает систематизацию элиты, когда отсутствуют или являются ненастоящими все другие критерии (скажем, идеология, мораль и т.д.) В данном случае – это деление, в первую очередь, по способу заработка денег и образу жизни. Утрируя и упрощая реальность, обозначим:

Москвичи – традиционалисты, русские барины и держиморды, которые считают, что Москва должна жить в 10 раз лучше, чем другие регионы. На Запад они ездят, полностью полагаясь на выбор турагентрства, и естесвтенно куда комфортней психологически представаляют деловую встречу на Рублевке или в каком-то пафосном и непременно ужасно дорогом московском ресторане, чем в тихом кафе какой-то западноевропейской страны.  

Питерцы – своеобразные петровцы. Они считают, что с Западом надо сотрудничать, а главное – на нем можно зарабатывать, продавая российские технологии, достижения и открытия. Естественно, более комфортно и безопасно они себя ощущают на Западе и предпочитают сохранять свои сбережения в  западных банках.  

Агрессивные провинциалы – жители отдаленных российских регионов, лимита (в том смысле, что их все время в чем-то лимитируют). У них нет никакой идеологии. Зато у них есть какая-то сила – сила неосвоенности что ли. Их приход во власть, в элиту может быть связан только с тем, если  москвичи захотят разобраться с питерцами или наоборот.

Будущие президентские выборы только укрепят обозначенное расслоение. Подобные проблемы не станут в ближайшей перспективе объектом приложения усилий правящей элиты. Первоочередная (а, может, и единственная) ее задача - то, как распределится власть после 2008 года? Кто возглавит «Газпром», кто будет назначен новой оппозицией, кто станет главным силовиком, кто будет исполнять роль доброго, а кто злого следоватателя в системе «коллективный Путин»? Обо всем этом мы поговорим в одном из последующих текстов.