За четыре недели до выборов президента США шансы Барака Обамы стать следующим хозяином Белого дома выглядят все более значительными. Возможная победа чернокожего сенатора создаст новую ситуацию, на которую Москве придется реагировать. И дело не в том, какой курс демократическая команда будет проводить на российском направлении. Изменится общий контекст американской внешней политики, и если Россия не скорректирует подходы, она может оказаться в невыгодном положении.



Администрация Джорджа Буша побила все рекорды непопулярности и внутри страны, и на мировой арене.


Сочетание огромных амбиций, идеологической предвзятости, высокомерия в отношении партнеров, агрессивного стремления добиться своего во что бы то ни стало, пренебрежения нормами международного общежития, опоры на военную силу и некомпетентности в ряде ключевых направлений сделали США образцом того, как не надо себя вести.



Лозунг Барака Обамы – восстановление американского лидерства методами, противоположными тем, на которые опиралась уходящая администрация.


Следует ожидать изменения стилистики поведения Соединенных Штатов, что на контрасте с Джорджем Бушем будет производить особенно сильное впечатление. Так, Обама призывает к диалогу, упирает на необходимость укрепления международных институтов и многосторонних подходов. Сама по себе эта риторика сформирует благоприятную политическую среду вокруг будущей администрации.

Кроме того, Барак Обама популярен в мире. Европа (особенно ее западная часть) видит в нем шанс на трансатлантическое сближение, основанное на ценностной и интеллектуальной близости, а не на принуждении. Третий мир, безусловно, не оставит без благожелательного внимания того факта, что у единственной сверхдержавы появилось небелое лицо. Вообще, значение этого для глобальной политики еще предстоит оценить, событие, если оно случится, нерядовое, предвестие фундаментальных сдвигов.

Все это не означает, что американская политика радикально изменится, а США внезапно переродятся и откажутся от идеи мирового доминирования. Не слишком вероятен и успех нового курса – опора на международные институты в условиях их очевидной деградации едва ли приведет к желаемому.



Предположить же, что Белый дом будет готов инициировать масштабную реформу глобального управления, трудно. Ведь тогда Соединенным Штатам придется поделиться «полномочиями», а на это Америка едва ли готова.


Тем не менее, перемена интонации и объявление новой повестки дня повлияет на мировую атмосферу. Что это означает для России?

За годы правления Джорджа Буша Вашингтон превратился в самоназначенного козла отпущения. На фоне глупостей, ошибок и самонадеянности самой могущественной державы планеты действия остальных участников международных отношений выглядели намного более безобидно. А попытки США призвать кого-то к ответу вызывали сарказм.



Изменение имиджа Соединенных Штатов, вероятное в случае победы Обамы, оставляет вакантным место «полюса отталкивания». И Россия имеет шансы заполнить эту вакансию, если не скорректирует формы своего поведения и язык, на котором она говорит с миром.


До недавних событий Москва занимала твердую позицию в поддержку международного права и коллективных действий по решению мировых проблем. Такой подход многих раздражал, но с ним было трудно спорить – Россия отстаивала ясные принципы. Признание Абхазии и Южной Осетии поставило под сомнения эту линию Москвы. Оставим за скобками дискуссию о том, были ли у Кремля другие варианты в сложившейся ситуации. Однако в любом случае надо ясно продемонстрировать, что предпринятые действия были вынужденным исключением, и общий курс России на коллективизм в политике не изменился.

В противном случае получится, что Москва взяла на вооружение практику Вашингтона «каждый делает то, на что у него хватает сил», как раз тогда, когда сами американцы стараются при одобрении остального мира от нее дистанцироваться.



России необходимо перехватить тему реформы международных институтов, прежде чем ее всерьез поднимет новая администрация США.


Нужны конкретные инициативы по трансформации глобальной системы, которая не функционирует, как следует. При этом ритуальные проклятия в адрес однополярного мира содержат все меньше смысла – ничего нового они не дают, поскольку стали общим местом, а критика, за которой не стоит конкретных идей по изменению ситуации, только раздражает.

Хороший пример – Франция. Руководителей этой страны невозможно заподозрить в том, что они не заботятся о престиже или не преследуют национальных интересов. Но все это они упаковывают в крупные региональные и глобальные начинания, декларируемая цель которых – решение тех или иных общих проблем. Другой образец такого рода – Китай. Пекин пока не очень продвинут в том, что касается выдвижения глобальных проектов, зато вся его внешнеполитическая деятельность проходит под лозунгом достижения всеобщей гармонии и универсального блага. Что не мешает КНР планомерно укреплять свои позиции по всему миру.

На этом фоне удивительная откровенность в обозначении целей и задач, возобладавшая в российской внешней политике, не обезоруживает партнеров и соперников, а, напротив, вооружает. Скажем,



декларация о наличии у России сферы «привилегированных интересов» заведомо обречена на то, чтобы быть использованной против того, кто это заявляет. Поскольку нет никаких шансов на чье-либо одобрение – зачем кому бы то ни было поддерживать заявку другого государства на особые права?


В российской политике проглядывают элементы инициативного подхода, потенциально способного заручиться более или менее широкой поддержкой. Скажем, Россия еще в 2007 году, во время выборов директора-распорядителя МВФ, выдвигала альтернативного кандидата и добивалась серьезной реформы Фонда. Тогда все расценили это как очередную попытку Москвы продемонстрировать собственную значимость и «испортить обедню» Европе и США. Однако сейчас, в разгар глобального финансового кризиса, наглядно проявилась полная недееспособность МВФ, а российские идеи полуторагодичной давности могли бы предстать в ином свете, разверни Россия активную кампанию по продолжению тогдашних инициатив.

Из той же категории и предложения Дмитрия Медведева о новой системе атлантической безопасности, выдвинутые в июне этого года. Их нужно не просто напоминать на встречах с партнерами, но и постоянно совершенствовать, наполняя новыми конкретными предложениями. Шаг в этом направлении сделан вчера в Эвиане –



пять принципов будущего договора, обнародованные президентом России, составляют неплохую заявку на продолжение серьезного разговора. Но его надо инициировать вновь и вновь.


Всякое государство руководствуется собственными интересами, это аксиома международных отношений. Однако для их достижения каждый старается обеспечить наименьшее сопротивление внешней среды. Гордое и постоянно повторяемое публичное провозглашение национальных интересов в качестве единственной путеводной звезды для российской политики ласкает слух внутри страны, но ничего не дает с точки зрения приобретения опоры вовне. И даже создает условия для показательного превращения России в «плохого парня» – дурно воспитанного и эгоистичного.

Газета. RU