Так что же, вы вправе спросить у меня: о негативном в документальном кино — ни-ни? О нет! Не видя недостатков своих (а где их нагляднее, чем в документальном кино, увидишь!), запнешься, застрянешь, захряснешь. Так что спасибо документалистам, которые возбуждают общественное мнение против негативных явлений сегодняшнего нашего бытия. Будем знать, от чего очищаться, — очистимся. Только знание это должно быть выверенным и точным. Прежде всего у тех, кто ставит фильмы на социально-экономические темы, кто пишет сценарии для них.
У нас с вами на острие внимания «Слово о вещах» — фильм, трактующий экономические проблемы, которые касаются всех от мала до велика. Особая нужна здесь щепетильность в отборе фактов, зрительного материала, пояснительного текста. И, разумеется, правильно поступили авторы «Слова...», показав взаимоотношения людей и предприятий на линии производство — торговля — потребитель. Именно здесь разыгрываются заметные каждому или многим экономические драмы и вызревают нравственные конфликты. Стало быть, в том, что всем или многим известно, нужно открывать скрытое и объяснять неясное. Банальность в отборе материала и традиционализм в изображении мы видели, к чему приводят.
Правильно опять же поступили авторы, вызвав в день сегодняшний тени прошлого. Есть с чем сравнить. Но хорошо ли видно в фильме, как далеко ушли мы? Фильм-то — для всех! В том числе и тем адресован он, кто живет на больших стройках отдаленных районов страны в так называемом «временном жилье», а откровенным языком прошлого говоря, — в бараках и балках. Так ведь и Новокузнецк тридцатых годов был такой вот стройкой... Нам показывают фотографии тогдашних строительных бригад, а нынешний строитель на рабочем месте по одежке лучше ли выглядит? Разве только вместо затрепанной кепчонки или затасканного платочка каска поблескивает на голове. Тут не одежда и не жилье «тогда» и «теперь» — тут специфика профессии. Неверящим рекомендую обратиться к районным Доскам почета, где сплошь да рядом запечатлены лучшие строительные бригады во ЕГсей живописности своей униформы. А вот что носили и чем щеголяли на досуге вчерашние крестьяне — строители первых пятилеток — это бы посмотреть для сравнения!
Откроем юбилейные статистические сборники, выпущенные к 50- и 60-летию СССР. В 1913 году все население Российской империи составляло 159,2, миллиона человек, в том числе 130 миллионов — крестьяне, 85 процентов (а в 1922 году — 84 процента). «Русь посконная, сермяжная, лапотная» — расхожее это определение не забыто еще, его наглядность сомнения не вызывает. Да вот всем ли известен экономический смысл определения? А оно говорит нам о том, что 85 процентов населения не только кормило всех, но и одевало себя. Сермяга — крестьянское сукно, посконным называли домодельное конопляное полотно. Про лапти и объяснять не надо — нынче любимый городской сувенир.
Добавим к тому же, что деревенские катали себе валенки, чесанки и поярковые шляпы, — можно сказать, сельский велюр. Поши-вали дохи, кожухи, тулупы да полушубки. Тачали постолы, поршни, чувяки и сапоги. Вязали из своей же пряжи чулки, носки и варежки. Гончарили глечики, горлачи, крынки и кружки. Вырезали из дерева миски и тарелки, сбивали скамьи, столы и табуреты. Ткали ковры и валяли кошмы. Ковали гвозди и подковы. Обеспечивали коней сбруей, а себя — телегами, кошовками и розвальнями. Ладили рыболовную и охотничью снасть. Короче скажем, делали все это плюс еще тысячу мелочей. И для себя, и на рынок.
Помните, у Багрицкого: «Дайте шубу Опанасу сукна городского!» Вот первое, чем одарил перебежчика батька Махно. Знал ведь, чем дарить. Не всякий деревенский имел в сундуке праздничный комплект платья из фабричных материалов. Лишь в начале века промышленный бум выплеснул в сельскую Россию ручеек товаров, не достигавший, однако, окраинной деревенской глуши. Но и тот осушила послевоенная разруха. Востребованный вид продукции брб2 пруток есть в наличии на складе у поставщика Электровек сталь.