Виктор Тимошенко

Журналист

  все статьи автора

— Александр Гельевич, похоже, что современный мир входит в точку бифуркации, после которой может последовать его развитие, устойчивость, порядок или хаос, неустойчивость, разупорядоченность?

— Я рассматриваю нынешнюю международную ситуацию, как предельно логичную и предельно понятную. Точка бифуркации — это возможности протекания процессов в двух направлениях. Но на самом деле эти процессы прекрасно просчитываются современными математическими методологиями. В самой теории хаоса такой неопределенности нет. Это одна из моделей понимания реальности. В обыденном сознании хаос представляет собой нечто непредсказуемое, но с точки зрения точных наук хаос предсказуем, описываем. Но вот в каком направлении пойдет развитие, пройдя точку бифуркации, и произойдет ли разрушение или самоорганизация системы, сказать трудно.

— Что же происходит в современном мире, с точки зрения теории синергетики?

— Мир подошел к точке бифуркации, но хаосом, как мне кажется, даже не пахнет. Есть два варианта общественного развития мирового сообщества. Развитие биполярного мира во второй половине ХХ века предопределяло структуру международных институтов, блоков и групп государств. Ялтинский мировой порядок просуществовал до начала 90-х годов. Затем, одна из несущих конструкций этого двухполярного мира в лице Советского Союза развалилась под давлением извне и из-за гниения внутри. Эта система стала недееспособной.

То, что сегодня происходит в Ираке, Афганистане, это очередной этап диссоциации, отказа от старого мира. Отныне, основные международные институты этого предшествующего миропорядка — ООН, НАТО, ЮНЕСКО, различные региональные организации, перестали быть стабилизирующим фактором мировой политики.  

Теперь мир может развиваться по двум равновозможным сценариям. В нем либо будет один полюс, и все международные институты будут провайдерами американской мировой гегемонии. Такое развитие приведет к тому, что весь мир превратится в Соединенные Штаты Мира, а американская система ценностей будет спроецирована на весь остальной мир, и все несогласные с этим будут подвергаться уничтожению.  

Но есть и другой вариант мирового развития. После прохождения точки бифуркации может возникнуть многополярный мир, например Европа, Евразия, Азия, Арабский мир, трассахарскакая Африка. Этот многополярный мир, состоящий из больших пространств — это вторая равновеликая возможность развития человечества. 

В нынешней мировой системе невозможно развитие в «старом ключе». ООН сегодня не может выполнять те функции, которые возложены на нее уставом. Мы стоим на пороге выбора. Сегодня невозможно сохранение суверенных государств, так как это элемент предшествующего этапа социального развития. В нынешнем мире выживают: либо глобальный мир без государств, либо государства, объединенные в некие большие блоки в рамках многополярности. С суверенитетом и всеми традиционными ценностями придется расстаться.

Те коллективные идентичности, которые позиционировали себя как государства, сегодня подлежат определенной эволюции, а по большому счету — растворению и исчезновению. В завтрашнем мире и по первому и по второму сценарию не будет ни государства Россия, ни государства Франция, ни государства Украина, ни государства Германии. Будут цивилизационные блоки, основанные на иных принципах, но которые будут готовы защищать свои суверенные принципы.

— Причины таких процессов лежат в объективной плоскости либо предопределяются субъективными началами, где одна воля навязывается другим? «Золотой миллиард» будет определять будущее, заставлять остальной мир работать на себя?

— Логика мировой истории движется от традиционного к современному обществу, от системы религиозного мировосприятия к светскому, материалистическому, точнее, прагматическому началу. Смена различных формаций, парадигма человечества, имеет явную направленность, поэтому то, что происходит сегодня, нельзя свести ни к злой воле богатого севера, ни к взрыву информационных коммуникаций.  

— Ни к заговору сионистов... 

— Знаете, я исследовал конспирологию. Это одна из упрощенных форм объяснения сложных явлений. Она занятна — с точки зрения социальной психологии, но это специальная тема разговора. Логика развития истории — в другом. Человек как моральное, этическое существо может отнестись к такой логике развития от традиционного общества к современному обществу по-разному. Когда он становится на сторону прогрессиста, тогда в мире происходят позитивные процессы, человек может обучиться многих технологиям, расстаться со стереотипами, привычками. Тогда одобряется человеческое клонирование, происходит освобождение от сущности того, что составляло основу человека и его существования. Но, сделав выбор в сторону современности, у человека возникает вопрос — как это сделать лучше, быстрее.

Здесь возникает еще более глубокий вопрос. А хороша ли современность? Хорош ли отказ от традиций? Обязательно ли человеку избавляться от своих корней, идентичности, языка, культуры? Это плохо, и мы начинаем воспринимать события, происходящие в мире, в гораздо более глубокой перспективе, в том числе, и переосмысливаем Новое время, Просвещение.

— Но ведь трудно отказаться от этатистских традиций. Государство всегда было высшей ценностью самоорганизации общества. Сегодня существуют огромные государства, которые не пожелают гегемонии одной, даже очень могущественной страны.

— Безусловным символом и флагманом мирового развития является США, которые представляют собой не просто удачливое государство или там ловкий народ, а пик развития современного мира, основу «золотого миллиарда». Но огромное количество населения Земли продолжает жить традиционными ценностями. Индусская, исламская, славянская цивилизации, китайская, евразийская — фактически, весь мир, — не готовы конвертировать свой потенциал в эту систему ультрасовременности, которую олицетворяют собой США и их «новый мировой порядок».

Дело не в том, кто остается за бортом, дело в том — кто попадает в «золотой миллиард». Поскольку условия, качество и уровень жизни навязываются странами «золотого миллиарда», то моральная оценка, этика этого процесса отождествляется с собственной выгодой. «Бедные» не хотят быть бедными, но они не оценивают богатство как абсолютный критерий. Именно в этом они сохраняют связь с традиционным обществом.

Американское современное общество отождествляет (на основании англо-саксонской этики) богатство со святостью или грехом. Эта этика лежит в основе «золотого миллиарда» и либерализма, что вписывается в ценности нового мира. Тот из традиционных обществ, кто с этим согласен, является «агентом влияния» такого исторического развития — по американским «лекалам». Но подавляющее большинство человечества совершенно к этому не готово.

Поэтому не ислам, не фундаментализм бросает вызов США — это традиционное человечество не согласно с теми темпами, с теми моделями, которыми идет «прогрессивное» человечество — американское, клонированное, сексуализированное.

— Может быть, правильно: не ислам бросает вызов США, а наоборот? 

— Я это как раз и подчеркнул. В мире нет фундаментального исламизма. Президент США считает, что насаждение американских ценностей по всему миру — это факт сам собой разумеющийся. Американский идиотизм отождествляет свои ценности с общечеловеческими ценностями. Это синдром американского мессианства. Буш у меня не вызывает симпатий, но он обладает умением обнаруживать зло, он помогает нам разобраться, в чем дело. Буш воплощает в себе откровенность американского зла. Если он мобилизует все человечество на борьбу с США, то, может быть, он даже спасется от ада. 

— Американскому лидерству никто не может составить конкуренцию в современном мире?  

— В одиночку США сегодня никто вызов бросить не может. Ни Китай отдельно, ни Европа отдельно, ни тем более Россия или исламский мир. Если мы предложим гипотетеческую биполярность в прежнем, классическом ключе, у нас ничего не получится. Америка использует региональные противоречия. Китай получит конфликт с Индией и Вьетнамом, Европа будет воевать с Россией и исламским миром. Принцип простой: разделяй и властвуй. Америку может остановить только консолидированное человечество объединенного мира, выступающее за многополярность. Бороться с США можно только вместе; любым другим способом противостоять США в нашем мире невозможно.  

Россия должна сделать попытку формирования региональной глобализации. Я приветствую объединение Европы. Государств и в многополярном, и однополярном мире просто не будет. Элементы его останутся, но национальной администрации не будет. С США можно бороться, объединившись в цивилизационные блоки. Только так можно локализовать гегемонистские устремления США. Американская цивилизация имеет право на существование, на процветание, на лидирующие позиции в мире, но наряду с другими цивилизациями. Поэтому сегодня задача локализовать американскую экспансию в рамках атлантического тихоокеанского пространства, замкнуть США между океанами, вернуть их к доктрине Монро. Это не только наша стратегическая задача, это задача Китая, Европы, исламского мира.  

— Если американский вектор мирового развития победит и станет определяющим, тогда рухнет система национальных государств, национальных культур, национальных языков?

— Знаете, Америка строилась как страна, в которой не существует национальных культур, либо они не вписываются в правовые нормы. США строилась на признании отсутствия коллективной идентичности. Это логика либерализма, это логика развития англосаксонской номиналистской философии, англосаксонского духа. Он и лежит в основе современного развития. В этом смысле американцы даже не понимают, что что-то можно разрушать. Они считают, что если кто-то не воспринимает их систему ценностей и правил — тот просто недоразвит. Американцы не воспринимают другое, альтернативное устройство.

Поэтому сами американцы не стоят перед нравственным выбором или вопросом, что мы кого-то должны подавить, разрушить, уничтожить. Они говорят: цивилизовать, развить, включить в современный мир, привнести демократию, дать свободу информации. Это традиционный американский расизм. США искреннее считает себя пиком развития человечества, его вершиной. Все остальное — недоразвитый Запад.

При таком мировом порядке возникает угроза не только национальным культурам, языкам, религиям, этносам. Это, прежде всего, угроза человеку. Человек без качеств — не настоящий человек. Житель будущего американского однополярного мира — это человек без сознания, он не естественный. Отсюда возникает необходимость клонирования людей — то, что в свое время немецкий писатель философ Роберт Мюзиль назвал «человеком без свойств». Реальным человеком без свойств, без подсознания, без совести и исторического сознания является клон. Поэтому, будучи произведенным искусственно, он получает программу извне.  

Эта идея не нова. Еще Джон Локк рассматривал сущность человека как «tabula rasa». Но «tabula rasa» в реальности постоянно наполняется культурой, знаниями, генами. Прервать эту связь со своей культурой, человеческой антропологической матрицей и призвана генная инженерия. Американский порядок, по большому счету, будучи глобализированным, в довольно скором времени потребует некую ротацию антропологии, прихода нового человека. Новый человек в глобальном мире — это будет человек клонированный, без подсознания и без свойств.  

За милыми и дешевыми американскими окорочками, макдонольсами, американским телевидением, боевиками, масс-культурой стоит идея создания искусственного киберга, искусственного человека. Есть интересная карикатура, когда один телевизор смотрит другой телевизор. Об этом говорят многие теоретики постиндустриального общества, например Даниэль Белл. Развитию технологий мешает культура. Культура является резервуаром иррационального, традиционного, душевного. Подлинно технологическое общество возникнет тогда, когда культура, в том числе и национальная, будет ликвидирована, подвергнута своего рода геноциду.  

Всем этим никто не пугает. Это говориться совершенно спокойным тоном. Культура мешает, мы должны рационализировать общественную жизнь. Например, многообразие языков — это нетехнологично. Людям сложнее друг друга понять, сложнее покупать и продавать, строить.  

— Но единство в многообразии, говорил Аристотель.

— Единство многообразия — это многополярный мир. Человечество должно отстоять себя перед лицом нового мирового порядка и его клонами. Наши многие современники — уже предклоны, уже брошен вызов человечеству как единству многообразия. Американская парадигма однообразие в единстве, когда идет полная унификация индивидуального, сведение до атомарного уровня. Это и есть единство однообразия.  

— А как Россия, Украина может вписаться в многополярный или монополярный мир. Классически только в рамках государственности общество может самоорганизоваться, а культура получить развитие.  

— Рассматривать Россию и Украину вне многополярного и однополярного мира нельзя только потому, что сегодня абсолютно все взаимосвязано. У России нет альтернативы, она должна сделать выбор в нынешней точке бифуркации. Либо мы понимаем американскую угрозу, угрозу глобализма и исчезаем, как национальное государство, либо Россия развиваться в многополярном мире. В таком мире для России есть место, есть степень свободы, есть возможность отстоять свой собственный выбор.  

Многополярный мир — это необходимое условие существования и развития России. В однополярном мире, и влиятельнейший идеолог монополярного мира Збигнев Бжезинский это показал, России места нет. С его точки зрения было бы рациональнее и технологичнее, чтобы России не существовало бы как единого целого.  

Многополярный мир — это не только вопрос, но и ответ. Отстоять такой мир для нынешней России — главная задача. Под решение этой задачи надо бросить все — ресурсы, идеологию, реформу ЖКХ. Мы не можем заниматься реформой административной системы, если мы не определились относительно точки бифуркации. От этого фундаментального выбора зависит: состоится ли у нас альянс с Европой, с Китаем. Либо опять агенты влияния, враги цивилизации — протоклоны, предвестники клонов в лице наших западников, американофилы убедят нашего президента с необходимостью признать лидерство Америки. Повторяю, в однополярном мире России просто не будет, нас разведут и разрушат.  

Выбор же многополярности, как вектора мирового развития, ведет к необходимости, не смотря ни на какие затраты идти на интеграцию на постсоветском пространстве. Разговор, который Россия начинает вести с позиции силы то с Грузией, то с Украиной просто исключен. Мы более всех должны быть заинтересованы в этом многополярном мире и должны демонстрировать свою добрую волю странам СНГ.  

— Но, не имея государств, этносы быстро растворяются, ассимилируются.  

— В империях этносы живут веками, тысячелетиями. Примеры — царская, советская империи. Во Франции триста лет назад жило 120 народностей, а сегодня не осталось ни следа от этнографических и этнических групп! В России — пожалуйста, тысячелетиями живут многочисленные этносы. Это национальная политика больших пространств.  

Например, украинцы должны понимать, что интеграционные процессы с Россией — это не русификация, не утрата национальных ценностей, а наоборот — это единственная возможность сохранить Украину, как особенную и специфическую этнокультурную и религиозную цивилизацию. Это сложно объяснить, но объяснять надо.  

— Традиционно ядерное оружие сохраняло мировое статус-кво и являлось гарантией мира на земле. Является ли сегодня ядерное оружие инструментом мира?  

— Ядерное оружие может сохранить мир, но не само по себе. Ядерное оружие — лишь средство, лишь продолжение политики. Сущность войны остается незыблемой, как это сформулировал Клаузевиц. Ядерное оружие возникло как продолжение «холодной войны» и является продолжением политики. Ядерное оружие и сегодня является продолжением политики развалившегося двухполярного мира.

Сейчас, если мы построим однополярный мир, то ядерное оружие будет только у США, остальные ракеты и ядерные боеприпасы распилят под видом гуманитарной помощи или трансляции по MTV песен Бориса Моисеева. Тогда ядерное оружие будет продолжением политики однополярного мира, а мы должны говорить о ядерной многополярности. Ядерному потенциалу США противопоставляется мировой ядерный потенциал.  

Следовательно, Россия должна не только сохранять, но и наращивать свою ядерную мощь. России необходимо включится в процесс пролифирации ядерного оружия в других евразийских державах. Передать российские технологии ядерного оружия Ирану, Индии, арабскому миру, Европе. Наш залог — ядерная многополярность, когда ряд крупных держав будут обладать ядерным оружием, чтобы проводить самостоятельную внешнюю и внутреннюю политику, сдерживая потенциальную агрессию. Ядерная Европы, ядерная Азия, ядерный Китай, свободная ядерная Япония — вот залог новой ядерной политики и сохранения многополярного мира. Ядерное оружие является продолжением нашей ценностной политической системы. Мы отстоим наши духовные, сакральные ценности исключительно ядерным или оружием нового поколения. Тот, кто не заботится о своей ядерной безопасности и тратит средства, в критические моменты для народа, тот будет рабом. Надо уметь себя защитить. Хочешь мира — готовься к войне. 

— Но новое мышление Горбачева как раз и фиксирует, невозможность решать политические проблемы ядерным оружием.  

— Горбачев предатель и отщепенец, он разрушил великое государство. Более репрезентативны идеи и ценностные позиции у Баркашева, Новодворской и им подобным.  

— Россия не должна участвовать в глобальных процессах и присоединиться к антиглобалистам?

— Вокруг нас идет передел мира. Мы должны стать субъектом, а не объектом мировой политики. Нам в итоге выставят условия, которые мы не сможем не принять. Россия должна сегодня участвовать в глобальных процессах. Это возможно лишь в рамках многополярного мира. Многополярный мир тоже предполагает глобализацию, в том числе и региональную. Повторяю, в многополярном мире нет ни России, ни Украины, ни Беларуси. В многополярном мире есть только Евразийский Союз. Изменения в мире неизбежны. Брутальные, жесткие, жестокие, немедленные и очень драматические. Я повторяю — неизбежные. России надо принять либо одну модель изменений, либо другую. В многополярном мире мы сохраняем преемственность, в однополярном мире — мы обречены на развал.  

— Сколько понадобится социального времени, чтобы в мире произошли те изменения, о которых вы говорите?  

— Геополитические циклы долгие. Они прослеживаются в пространстве столетий. То, что для меня было вчера, для многих незапамятная древность. У человечества нет геополитического времени, которое может длиться одно-два десятилетия. События, о которых мы говорили, происходят уже сегодня, сейчас. Мы это видим, ощущаем на себе. С точки зрения геополитики сегодня или вчера — не играет никакой роли. Когда произошел слом двухполярного мира? В 1989 или 2003? Сегодня или когда упала Берлинская стена? То есть времени у нас нет никакого. Чем больше мы откладывает решения глобальных проблем, тем больше трудностей возникает у России.