Сергей Лещенко

Десять лет назад Дмитрий Выдрин вышел из своего дома на улице Шота Руставели в киоск за газетой "Зеркало недели". Это было субботнее утро, и, по признанию политолога, он был одет по-домашнему – в спортивные штаны и футболку. По соседству в Доме кино проходил съезд партии "Громада", куда Выдрин вдруг решил заглянуть. Там на трибуне стояла Юлия Тимошенко. "Выступала ярко, но несистемно. После съезда я подошел к ней и предложил вместе поработать над текстами".

Так, слегка приукрашивая реальность, Выдрин описывает начало своих контактов с Тимошенко.

Финал же этих отношений мы наблюдаем сейчас. Выдрин разошелся с Тимошенко: она не включила его в список БЮТ для внеочередных выборов, а он влился в ряды Партии свободных демократов, которая возникла на месте "Яблока" Михаила Бродского.

Месть Выдрина не заставила себя долго ждать. Делает он это изощренно, обвиняя Тимошенко в передаче Януковичу секретных таинств. При этом Выдрин утверждает, что с выходом из БЮТ закончилась его карьера политика. С этого и началось его интервью "Украинской правде".

– Да, я опять стал политологом, с чем меня кинулись все поздравлять, приговаривая: "Выдрин вернулся!".

– То есть, если будут досрочные выборы, вы не будете принимать в них участие?

– Давайте дождемся ясности. Если выборы и будут, то 14 октября. Объяснить почему?

– Объясните!

– Все очень просто! Потому что 15 октября начинается отопительный сезон!

Партия регионов не захочет пролонгировать выборы за начало отопительного сезона, опасаясь, что оппозиция будет блокировать бойлерные, сорвет начало подачи тепла, и выборы пройдут в промерзлых избирательных участках, что может сказаться на их рейтинге.

Но у меня нет стопроцентной уверенности, будут ли выборы вообще.

Я считаю, что их вероятность составляет на сегодняшний день примерно 60 процентов.

Потому что еще не все силы, влияющие на нашу политику, заинтересованы в такой развязке. И речь идет не только о Морозе, такие есть и среди регионалов.

Я думаю, что пока идет если не спор, то согласительная "стрелка" внутри Партии регионов по поводу необходимости и самих выборов, и наиболее оптимальных сроков.

Но почти все регионалы уже склонились к тому, что выборы для них – подарок судьбы!

– Почему вы так считаете?

– Что произошло принципиально нового за последние два месяца? Регионалы, как Мюнхаузен, смогли сами себя вытащить за волосы из болота политической повседневности, в котором они увязали. Повседневности, связанной с тарифами, с внутрикабминовскими дрязгами…

– Ну да! Им что, и прибыли от "РосУкрЭнерго" надоело получать?

– Это тоже стало рутиной. Потому что радовать начинает только увеличение этой прибыли на порядки!

Они договаривались с партнерами, вели сложные интриги, искали контакта с врагами. Но им не надо было так мучиться! Оказалось, что у Партии регионов есть два тайных могучих союзника, которые все сделали за них. Они научили регионалов двум из трех вещей, которые могут сделать их чуть ли не главным политическим фактором Украины.

– Какая–то у вас сложная схема. Вы утверждаете, что регионалы погрязли в рутине. Но ведь это большая удача – иметь всю исполнительную власть, занять все доходные посты, работать в комфортном окружении союзников, которые зависят от тебя больше, чем ты – от них.

– Никто не сможет жить даже в самой комфортной среде, если наряду с этим будет испытывать постоянный страх.

Над Партией регионов довлел постоянный страх двух сверхреальностей, которые были для них объектом мистического ужаса. И даже деньги или власть были не в сладость, поскольку они постоянно третировались этими двумя глобальными страхами.

Первый глобальный страх – под названием Тимошенко Юлия Владимировна и в скобках – "Майдан".

Второй глобальный страх – под названием Ющенко Виктор Андреевич и в скобках – "Европа".

Янукович для меня – это не только персона, это какой–то собирательный образ региональной ментальности. Для этого Януковича существовало – чуть не сказал "существует"! – два фактора, которых он боялся до панического ужаса.

Я немножко знаю Януковича лично, он очень смелый человек. Он не боится сложных бытовых, финансовых, да и криминальных острых ситуаций. Но он боится тех вещей, которых он не понимает, или внутреннее устройство которых он не постиг.

Для Януковича Майдан был неким глобальным колдовством, которого он не понимал и панически боялся.

Для Януковича Майдан – это все равно, что, например, для смелого воина огонь, которым владел шаман. И любой шаман строил самых смелых воинов, показывая, как из ничего он создает вдруг всепожирающую могучую стихию.

Или, если брать другие аналогии, то для Януковича Майдан был все равно что для механика "Жигули" двигатель 600–го "Мерседеса". То есть, какая–то сверхреальность, которую ему постигнуть не дано.

И вдруг находится великая ученица Юлия Владимировна, которая раскрывает Януковичу страшную тайну.

По–сути, Тимошенко десакрализует перед Януковичем Майдан. И она объясняет и показывает Януковичу, даже помимо своей воли, что механизм майдана – это фактически механизм захвата очень большой щитовой.

Янукович думал, что Майдан – это великое колдовство, политическое таинство, а сейчас он понял, что майдан – это всего лишь маленькая технология и небольшое мухлевание. Он думал, что Майдан – это сердце и душа, а оказалось, что майдан – воля и деньги. Но это, конечно, не касается возникшего в 2004 году первого Майдана – с большой буквы.

– Почему вы делаете такие выводы?

– Потому что Янукович сам научился разводить майданы. Юлия Владимировна, начиная от щитовой и блокирования трибун и до разведения маленьких майданчиков, показала ему всю технологическую цепочку.

И Янукович сегодня похож на Маугли. Помните, когда он овладел тайной огня, у него возникла "манечка" разводить костер где угодно. Он жег все джунгли. У Януковича сейчас на глазах возникает чуть ли не "манечка" разводить майданы. Он это делает даже в тех местах и по тем поводам, где их не нужно разводить.

Разведение майдана на Майдане Независимости абсолютно без поводов – это всего-навсего попытка Януковича словить кайф. Ему нравится постоянно апробировать свои силы. Каждый раз он думает: "Вот я, наверное, один раз сделал майдан, второй раз не получится". А он разводит второй раз и получается. Третий раз получается еще больше.

Причем он получает удовольствие от управления майданом. Вот сейчас Янукович, который год назад выглядел жутким закомплексованным провинциалом перед любой большой аудиторией, сейчас выглядит на майдане почти так же, как "ранний Томенко", и управляет Майданом иногда лучше, чем Тимошенко.

– Но секрет его майдана только в шелесте зеленых купюрах!

– Это правда! Повторю, Янукович–то думал, что майдан разводится сердцем, а оказалось, что майдан разводится деньгами и технологиями. И когда он увидел эту великую тайну, теперь Янукович сможет на любой вызов политической судьбы отвечать как минимум майданом.

Вместо того чтобы сакрализовать майдан, сделать из него тайну, Тимошенко выложила все фишки и фактически подарила Януковичу майдан как сакральное сердце не только Киева, но и всей политической Украины.

– Однако киевляне не поменяли свои убеждения!

– А не важно! Дело не в убеждениях, а в том, что есть некая священная территория. Вот есть энергетическая зона в Лавре. Вот кто владеет этой энергетической зоной в Лавре, тот фактически владеет конфессией.

То же самое и здесь – кто овладел Майданом, тот при желании овладеет и людьми, которые ходили на Майдан.

И я не понимаю, зачем Тимошенко, которая когда–то монопольно владела этой тайной, подарила Януковичу секрет разведения майдана?

– Вы знаете, чувствуется, что вы на нее обижены за то, что она вас не включила в список!

– Честно говоря, нет. Потому что я не собирался идти в список, тем более не собирался идти к Юлии Владимировне.

– Это то же самое, что девушка вам скажет: "Не хочу за тебя замуж", хотя у вас и мыслей о женитьбе не было. Но осадок остается.

– Это ваше право – считать, что во мне говорит обида. Для меня настолько важнее сказать свои маленькие психологические заметки, чем спорить с вами.

– Легко вспомнить ваши высказывания годичной давности, когда Тимошенко была названа самым успешным, перспективным политиком Украины на ближайшие несколько десятилетий.

– Я в 1997 году, когда появилась Тимошенко, первым написал статью, посвященную ей. Где предупреждал: "Обратите внимание на эту женщину. Многие политики сочтут за честь выпить шампанское из ее туфельки".

У Юлии Владимировны все было замечательно. И, может, все будет замечательно значительно позже, если она сохранит последнюю тайну, которая у нее осталась – тайну оппозиции.

Если она и эту тайну подарит своим оппонентам, то у нее не останется ничего.

Я могу, если есть желание, приоткрыть, в чем заключается эта тайна – в том, чтобы на любую тактику власти отвечать стратегией оппозиции.

Почему–то слово "оппозиция" не переводят на нормальный язык. Оппозиция – это "другая позиция". А Юлия Владимировна считала, что она является не оппозицией, а альтернативной властью. И на любую тактику власти она отвечала также тактикой.

– ?!

– Сейчас объясню. Например, на возню власти с тарифами Тимошенко отвечала своей возней тоже вокруг тарифов. А нужно было отвечать другим форматом, выходить за рамки: например, коалиция предлагает повысить коммунальные тарифы – а оппозиция предлагает, как радикально модернизировать канализационную систему страны. Не смейтесь – процветание в Древней Греции началось после введения налога на дерьмо!

Это была первая ошибка Тимошенко. Вторая ошибка – она не нашла социального заказчика.

Каждый политик работает не для себя, а для социального заказчика. Юлия Владимировна работает и живет, что бы мы там ни говорили, в буржуазной стране. И вопрос не в том, кто победит в Украине – капиталист или пролетариат? А вопрос нужно было ставить: кто может сегодня победить крупную буржуазию, которая монопольно захватила бразды правления?

Ответ простой: крупную буржуазию может победить только мелкая буржуазия. Другие в таком обществе не побеждают.

То есть, Тимошенко надо было бороться не за копейки для бюджетников – за это пусть бы боролись коммунисты – а за хорошие законы для мелкого бизнеса.

– Но в таком случае слишком длинный срок отдачи от электората. Это как шить пуховики, которые раз в год будут раскупать, или строить нефтеперерабатывающий завод.

– Правильно! В чем отличие оппозиции от власти? У власти всегда короткое дыхание, а у оппозиции – длинное, потому что она не экономит на времени.

Любая оппозиция становится властью. Поэтому оппозиции можно не спешить, она все равно будет властью. Для чего нужна оппозиция? Чтобы кто–то в обществе думал о длинных стратегических проектах.

Когда мы пришли в оппозицию в начале прошлого года – вы сейчас снова скажете, что во мне говорит обида – я предложил Юлии Владимировне работать именно как оппозиция и готовить себя к длинным проектам.

Длинные проекты включают разработку стратагем для Украины, которые будут более эффективны, более красивы, более выгодны, чем то, что рождается из мышиной возни власти.

– А что вы на ее месте делали, когда депутаты уходят из БЮТ, когда у Тимошенко было впереди пять лет оппозиции?

– Ничего не надо давать! Пусть уходят! Те, кто хотят жить по закону оппозиции, пусть живут, а те, кто хочет жить по закону власти, путь уходят во власть.

– Но очевидно: тогда с уменьшением числа депутатов во фракции БЮТ с ней будут меньше считаться, и так уменьшается влияние самой Тимошенко.

– Не уменьшается! В политике этот принцип не работает, и я это понял, когда изнутри наблюдал первый съезд СССР. Я был поражен, как семь человек оппозиции управляли тремя тысячами делегатов.

В политике количественный закон не работает, а работает качественный.

Когда мы в БЮТ в прошлом году начали готовиться к нормальной оппозиционной работе, мы создали Центр аналитики и стратегии. Он и должен был разрабатывать те стратагемы, которые сделали бы нас более сильными, чем власть.

Но через два месяца БЮТ закрыл этот центр, потому что это оказалось никому не интересно. Ни стратегия, ни аналитика не были нужны. Победила та часть людей в команде Тимошенко, которая считала, что захватывать щитовые – это намного более эффектно, чем создавать альтернативные стратегии для Украины на год, на пять или на пятьдесят лет.

– С вами можно дискутировать. Вы же знали Юлию Владимировну до этого много лет, даже сопровождали ее на конференции за рубеж. То есть, вы должны были знать, что за ней замечались одни поступки и не замечались другие. Поэтому на что вы надеялись, думая, что она будет заниматься стратагемами?

– Раз в год за последние десять лет Юлия Владимировна приглашала меня в гости. Она говорила: "Все! Покончено с текучкой! Теперь мы занимаемся только стратегическими вещами. Мы отбрасываем эту пресловутую мышиную возню, мелочевку, и давайте сейчас думать о крупных длинных стратегиях".

И каждый раз я ей верил, в течение всех десяти лет. Я и сейчас верю, что рано или поздно будет моя встреча с Юлией Владимировной, и она скажет: "Ну, был период горячей бурной политической молодости, все перегорело... Я поняла уже, что оппозиция должна заниматься выработкой другой позиции". Я еще верю, что такой момент наступит.

– Тимошенко проще и выгоднее идти другим путем – с более низких ступенек власти на более высокий, от вице–премьера – в премьеры, от премьера – в президенты, а не карабкаться на самый верх с места лидера оппозиции. Тогда сопротивление больше.

– Я понимаю, что есть такая великая вещь как характер Юлии Владимировны. Ее психомоторика, реактивность ее характера, неумение создавать стабильную стратегию – это те проблемы, которые, может быть, решаются с возрастом.

– Все–таки чувствуется, что вы на нее затаили зуб. Потому что бьете ниже пояса.

– В политике зрелость наступает немножко позже, чем половая зрелость. Поэтому тут у Юлии Владимировны еще запас времени, хоть и небольшой, есть.

Кстати, почему я заговорил о взаимоотношениях Януковича и Юлии Владимировны: я просто на вашем сайте увидел фотографию, где Янукович смотрит на Юлию Владимировну. И это совсем другой взгляд, чем тот, который был полгода назад. Если раньше он смотрел на нее как на великую колдунью, то в том взгляде был страх, ненависть, неприязнь, то сейчас я увидел совсем другое. Он смотрел на нее как на маленькую провинциальную знахарку.

Это человек, который уже познал более высокие степени посвящения колдовства, и с этих более высоких ступеней посмотрел на свою коллегу, которая осталась на нижних сакральных уровнях.