Наталия Ромашова

Когда в прошлом году представители «оранжевой» фракции закладывали фундамент для создания совместного коалиционного дома с регионалами, Николай Катеринчук был одним из первых, кто публично осудил вероятный парламентский тандем в формате НУ+ПР. Вероятно, именно поэтому одно лишь словосочетание «широкая коалиция» вызывает у г-на Катеринчука весьма нервную реакцию. Об «оранжево-синем» коалиционном браке по расчету в парламенте будущего созыва и речи быть не может, говорит политик, только по идеологической любви — с БЮТ. Ну что же, как говорится, поживем — увидим, насколько идентичны предвыборные слова и постизбирательные дела представителей пропрезидентского мегаблока...

Если красота спасет мир, то европейская интеграция — Украину. В последнем попытался убедить «День» пятый номер списка НУ НС. Вполне реально,что через 10—15 лет мы с вами будем полноценными жителями европейского дома. Именно такой евро прогноз для Украины озвучил г-н Катеринчук. О том, каким образом нам это удастся, с учетом весьма пессимистических сигналов, поступающих из Европы, и рассказал «Дню» убежденный еврооптимист Николай Катеринчук.

— Николай Дмитриевич, проясните позицию оппозиции: когда представители парламентского меньшинства в лице БЮТ и «Нашей Украины» вернулись в сессионный зал с тем, чтобы проголосовать поправки к закону о выборах, Рада была распущена, а Президент на это время приостановил действие своего указа о досрочном прекращении полномочий ВР V созыва. Что мешает вам теперь также вернуться в сессионный зал и совместными, коалиционно-оппозиционными усилиями поставить, наконец, точку в вопросе депутатской неприкосновенности. Тем более, что все парламентские игроки сейчас солидарны в том, что необходимо сказать «нет» и пресловутому депутатскому иммунитету, и всевозможным льготам и привилегиям, которыми пользуются слуги народа.

— На самом деле, это две совершенно разные ситуации. Тогда ситуация была связана с основаниями роспуска парламента. Они были, как политические, так и юридические для нашего возвращения в сессионный зал. Сегодня же выборы происходят на основании сложения мандатов 150- ти народных депутатов, то есть Верховная Рада есть неправомочной, а проведение выборов, собственно, и происходит с учетом того, что на протяжении 30-ти дней не началось очередное заседание парламента, в котором бы принимали участие 300 народных депутатов. Словом, ситуации кардинально отличны. Почему еще? Потому, что тогда Президент имел возможность приостановить свой указ, а сейчас у него такой возможности нет. Ведь допустим, даже если приостановить действие указа, откуда, спрашивается, возьмутся 300 депутатов? Так что на сегодняшний день Верховная Рада не может принимать законы. Да, они могут провести собрание, как это нынче делается, однако правовых последствий рассматриваемые этим собранием законопроекты носить не могут, и что касается законопроекта по ликвидации депутатской неприкосновенности, в частности. Более того, я считаю, что это просто технология, которая используется для манипуляций, поскольку искреннего желания провести легитимное заседание и реально проголосовать за ликвидацию неприкосновенности, у тех, кто сегодня устраивает это шоу, нет.

Тему неприкосновенности наши оппоненты используют исключительно как информационный повод с тем, чтобы получить бесплатную агитационную площадку в виде сессионной трибуны. На мой взгляд, это исключительно пиар технология, не более того. К слову, эту технологию нынче активно разыгрывают и регионалы, которым, похоже, нечего предложить обществу, помимо улучшения жизни и стабильности уже сегодня. Одним словом, они пытаются паразитировать на идеях других партий. И вот как сейчас, обманывая людей, пытаются убедить их в своей искренности.

— Процедура ликвидации неприкосновенности предусматривает внесение изменений в Конституцию. Вы настолько уверены, что в будущей Раде будете иметь 300 голосов, необходимых для этого, чтобы нынче обещать отправить неприкосновенность на свалку парламентской истории? Не думали над тем, что когда реально в будущей Раде столкнетесь с процедурой, «неприкосновенная» идея останется лишь идеей, а то и вовсе лопнет, как мыльный пузырь?

— Не спешите делать столь радикальные выводы. Во-первых, я убежден, что мы с БЮТ будем иметь большинство в будущем парламенте. Во-вторых, для того, чтобы внести изменения в Конституцию, изначально необходимо получить 226 голосов. А потом начинается этап, который мы называем этапом политической ответственности, когда за свои слова Януковичу надо будет отвечать. Но если он сейчас поддерживает нашу инициативу относительно ликвидации неприкосновенности, то, какие у него потом будут основания ее не поддержать? Логично? Я убежден, что идея ликвидации неприкосновенности и депутатских льгот достаточно реалистична и будет реализована в будущей, подчеркиваю, легитимной Верховной Раде Украины.

— Почему пятый номер избирательного списка блока НУ— НС проголосовал против утверждения списка, по которому сам же и баллотируется?

— Знаете, у нас демократический блок, поэтому ничего удивительного в том, что, скажем, Катеринчук имеет отличную от большинства однопартийцев позицию. В блоке НУ— НС я представляю «Европейскую партию Украины». Так вот мы считаем, что список в принципе хороший, но мог бы быть лучшим. Вот собственно и все. Это есть позиция нашей партии, а я лишь изложил ее.

— В недавнем интервью «Дню» Вячеслав Кириленко сказал, что список пропрезидентского блока очищен на 60%. От кого вы очистились, детализируйте.

— Еще раз подчеркиваю: я — лидер «Европейской партии Украины», которая является субъектом блока «Наша Украина — Народная самооборона». Я могу отвечать исключительно за свою партию. Так вот, могу сказать, что она максимально очищена, поскольку она новая. Что же касается других политических сил, входящих в блок... Вячеслав Кириленко может говорить за свою политическую силу, представители партии «Вперед, Украина!» — за свою и так далее. Но ведь самый главный вопрос состоит в том, что мы подписывали Соглашение о создании демократического блока демократических сил на условиях не создания коалиции в будущем парламенте с Партией регионов, социалистами и коммунистами. Это ключевой акцент, который, например, для меня лично является принципиальным потому, что, по сути, главный вопрос этих выборов — каковой будет власть и, соответственно, в каком направлении будет развиваться Украина? Мне бы очень хотелось, чтобы избиратели поддержали как раз демократический путь развития страны. Поэтому вопрос не в отдельных заявлениях и персоналиях, а в системе власти, которая не позволяет нынче делать шаги, ожидаемые обществом.

— Вместе с тем, чем громче представители первой пятерки НУ—НС говорят «нет» широкой коалиции, тем увереннее звучит экспертное «да» необратимости такого, скажем так, мирового коалиционного союза. Более того, в кулуарах говорят о том, что руководитель избирательного штаба ПР Борис Колесников проводит регулярные встречи с руководителем вашего избирательного штаба Виктором Балогой, во время которых якобы обсуждается как раз вероятность создания широкой коалиции.

— Послушайте мою позицию. Кстати, это также позиция и Президента, и Балоги, и лидеров всех девяти политических партий, которые входят в блок. Если кто-либо заявит о таких переговорах, либо начнет вести эти переговоры, либо будет говорить о широкой коалиции, он тут же будет исключен из списков. Поймите, мы объединялись вокруг идеи демократического развития Украины, а не того, что предлагает сегодня Партия регионов. Поэтому ни о какой широкой коалиции и речи быть не может. Я понимаю, что подобного рода (о широкой коалиции — Авт .) разговоры используются сейчас в качестве антипиара, чтобы снизить уровень доверия к нам. Но я лично убежден в том, что никакие переговоры о широкой коалиции не велись, не ведутся, и не будут вестись. Кроме того, моя позиция известна: в блок, который ставит себе задачу создать широкую коалицию, я бы попросту не пошел.

— Режим «мобильного партнерства», о котором заявила намедни еврокомиссар по внешним отношениям Бенита Ферреро-Вальднер, не стал холодным душем? Ведь на днях г-н Яценюк, презентуя программу НУ— НС, заявил, что вскоре будет подписано базовое соглашение между Украиной и ЕС.

— Да, на сегодняшний день я могу уверенно сказать, что правительство Януковича сделало все, чтобы евроинтеграционные перспективы Украины стояли на достаточно далекой дистанции. Однако опросы, которые проводились в 26 странах-членах ЕС, свидетельствуют о том, что мы стоим на достаточно высокой позиции в сравнении, скажем, с Турцией, которая ожидает своего членства более 15 лет.

В зависимости от того, какой будет коалиция и правительство, и будет зависеть процесс приближения или, напротив, отдаления Украины от европейских стандартов жизни.

Но не следует забывать о том, что Европейский Союз готов предоставить нам и гуманитарную, и финансовую, и техническую помощь для проведения реформ, которые позволили бы повысить уровень жизни каждого украинца до европейского уровня. И мы должны этим воспользоваться, поскольку своего внутреннего ресурса внутри страны не так и много. А Арсений Яценюк как человек, четко понимающий позицию Европейского Союза, несмотря на позицию отдельно взятых чиновников, абсолютно уверенно делает все необходимые вещи с тем, чтобы украинцы евроинтегрировались не формально, а фактически. Как? Через возможность обучения, через возможность получения безвизового передвижения, через возможность получения легальной работы, через возможность получения культурного обмена и так далее. Но самое главное, что мы предлагаем для нашей европейской интеграции — это изменение Конституции, которая позволит нам вступить в ЕС, поскольку с существующей моделью Основного Закона страны мы, к сожалению, будем иметь исключительно политические кризисы. Помимо этого необходимо утвердить и новую экономическую конституцию — налоговый кодекс, который бы предусматривал как можно больше норм, позволяющих отечественному предпринимательству развиваться по европейским стандартам. Нам также необходимо создать такой инвестиционный климат в стране, такие правила игры, которые позволили бы инвесторам, стоящим нынче на границах Украины, не думать о рисках, а вкладывать свои средства в Украину. И чем больше будет иностранного каптала в Украину, тем быстрее мы будем членами Европейского Союза.

— Вы говорите, что для успешной евроинтеграции Украины необходимо менять Основной Закон. А эта проевропейская Конституция предусматривает изменение формы правления?

— Нет, не предусматривает. Это моя позиция, а я считаю, что на данном, переходном этапе для Украины наиболее подходящей и приемлемой является парламентско-президентская модель правления с четко прописанными полномочиями разных ветвей власти, сильной оппозицией, которая на законодательном уровне будет иметь контрольные функции. Самое важное — устранить существующие ныне в Конституции противоречия, которые, по сути, и являются первопричиной политических кризисов. На самом деле, изменения в Конституцию, которые сейчас действуют, не создают элемент политической стабильности в Украине. А при отсутствии стабильности невозможно проводить широкие реформы. Этот фактор играет на руку тем, кто мечтает о создании олигархической республики, в которой весьма комфортно себя чувствует крупный капитал. Однако для создания стабильной экономики, основанной на принципах предпринимательской активности, на принципах конкуренции малого и среднего бизнеса, на которых как раз и строится вопрос роста не отдельных людей, а всей нации, необходимо вносить изменения в Конституцию. И я думаю, что на референдуме, который мы проведем вместе с БЮТ после выборов, мы обязательно выскажемся по всем вопросам, связанным с реформированием не только треугольника: парламент — правительство — Президент, но и в разделе прав и свобод граждан, поскольку сегодня большинство этих норм не работают, они мертвы.

— А их, по-вашему, реально воскресить?

— Да, реально. Необходимо брать и использовать те нормы, которые существуют в проекте Конституции ЕС.

— Каковой должна быть «дорожная карта», минимально сокращающая европейский маршрут Украины?

— Знаете, я хотел бы, что бы мы не придумывали свой украинский велосипед, поскольку в любом случае у него будет два колеса, и в любом случае необходимо будет крутить педали. Я хотел бы, что бы мы взяли тот велосипед, которым уже проехали свою дистанцию страны Прибалтики, Польши, Болгарии и Румынии. Дело в том, что украинцы не хотят быть в Европейском Союзе через тридцать лет. У нас есть все основания быть там через 10—15 лет. Но для этого мы должны все вместе осознать, что эта цель — наш общий приоритет.

— Все вместе, это кто, уточните.

— Это и власть, и оппозиция. Тогда наш общий европейский путь будет предельно легким. Вот сейчас, скажем, все поддерживают ликвидацию депутатской неприкосновенности. А когда-то будет ситуация, когда все будут поддерживать демократические реформы, направленные на вступление Украины в ЕС. Можете себе представить, как нам в таком случае будет легко?

— Это политический романтизм, не более того.

— Отнюдь. Я уверен, что так и будет. Будет потому, что все больше наших сограждан понимают: идеологические вещи, лозунги, призывы, обещания, если они не являются инструментом улучшения уровня их жизни, не должны получать и поддержку избирателей.

— Вы сейчас ездите в избирательные туры по регионам страны. Не возникает ли у вас ощущение, что чем дальше вы отъезжаете от Киева, тем более призрачной выглядит европейская перспектива? Посмотрите на украинское село, о какой Европе, простите, тут можно говорить?

— Давайте посмотрим на пример Польши. Этой стране также говорили, что она будет вступать в ЕС через 15—20 лет. В итоге, они вступили за восемь. Украинское село сегодня — это проблема отсутствия государственной политики и отсутствие ресурсной базы, которая давала бы возможность тем людям, которые работают на земле, использовать это максимально эффективно. Сейчас селяне, после небезызвестной псевдоприватизации, практически являются, простите, крепостными. И без снятия моратория на свободную продажу земли туда не придет инвестор. И очень жаль, что этот мораторий был продлен, поскольку теневой рынок земли и извлечение практически бесплатно у граждан земли на самом деле сегодня существует. И чем быстрее земля станет инструментом получения дешевых кредитов, тем быстрее она получит, во-первых, настоящую цену, во-вторых, будут запущены автономные программы, которые позволят накормить всю Европу. На самом деле, ЕС будет очень внимательно смотреть, как использовать Украину в глобальном перераспределении производства. А в том, что Украина со своим черноземом может стать житницей для всей Европы, например, у меня, нет сомнений. Кстати, сегодня ЕС дает на развитие инфраструктуры по капиталовложениям в общину, где проживает не менее шести тысяч людей, три миллиона евро в год. А скажите, пожалуйста, сколько сегодня дает Украина на развитие инфраструктуры сегодня? Так вот, я могу сказать: приблизительно 800 долларов на каждое село. Знаете, это целенаправленная политика, это система теневого хозяйствования на земельном рынке, это система отбора земли как у граждан, так и у государства. Я убежден, что пока будет действовать мораторий, Украина, как государство, будет нести очень тяжелые потери.

— Помнится, когда вы презентовали свою Европейскую партию, обещали начать сбор подписей украинцев, поддерживающих европейский курс. На каком этапе данный процесс?

— Мы провели уже несколько акций, собираем подписи и сейчас. Кстати, следует напомнить, почему стартовал сбор подписей. А сбор подписей стартовал после того, как Янукович приехал в ЕС и заявил, что он не собирается продвигать Украину в Европейский Союз, поскольку она якобы не готова к этому. Мы решили, что своими подписями мы покажем Брюсселю, что далеко не все украинцы думают так, как Янукович. И мы обязательно донесем позицию граждан Украины, которые в большинстве своем считают себя европейцами. Более того, могу сказать, что представители малого и среднего бизнеса страны уже являются европейцами, поскольку они научились создавать Европу в своих домах, на своих производствах, на своих землях и своих территориях. Таких людей необходимо поддерживать и делать все, чтобы их число увеличивалось. Поэтому, собственно говоря, наша стратегическая цель — развитие малого и среднего бизнеса, что априори равняется развитию демократии на Украине.