Леонид Смирнов

Миграция, смешение народов и рас, межкультурные и межрелигиозные конфликты – все это больные вопросы современности. Осень 2005 года во Франции – и нынешняя победа жесткого министра внутренних дел Николя Саркози на президентских выборах. Российская Кондопога – и размах движения ДПНИ во главе с его экстравагантным лидером Александром Беловым… Что дальше?

Международная конференция «Трудовая миграция в России и странах СНГ: тенденции, проблемы и пути сотрудничества», проходившая в пятницу в Москве под эгидой МИД РФ и общественной организации «Деловая Россия», показала, что позиция деловых кругов и государства остается трезвой и прагматичной. Сводится она к двум основным тезисам: мигранты России все равно нужны, но въезжать в страну они должны на законных основаниях.

И председатель «Деловой России» Борис Титов, и другие бизнесмены популярно объяснили, что без иностранных рабочих не обойтись. По словам Титова, экономика России сейчас активно развивается, причем именно в «трудозатратных» отраслях. Прежде всего, это строительство. Но не только — промышленность тоже ползет потихоньку вверх. Титов настойчиво напомнил, что коренное русское население на эти работы не идет, и хлеб у него никто не отбивает.

Вот, например, жилья в России надо строить по 1 кв метру на человека в год — то есть более 130 млн кв метров. (Говоря об этом, президент Ассоциации строителей России Николай Кошман сослался на слова президента РФ Владимира Путина.) А где столько рабочих взять? И не только рабочих. «Сегодня прораба нормального в Москве не найдешь», — посетовал Кошман. Он также привел любопытные данные: рабочий день трудового мигранта на стройке превышает 12 часов, при этом гастарбайтеры «предпочитают работать без выходных», и снять более или менее сносное жилье для строителей жилья очень трудно. Кошман предложил два выхода: с одной стороны, повышение производительности труда и реального возраста выхода на пенсию, а с другой – ничего не поделаешь — миграция. Но бессовестных эксплуататоров надо давить. «Мы должны знать, с какой компанией мы должны, а с какой – не должны работать», — подчеркнул глава Ассоциации строителей РФ.

К тому же, хотя трудовые мигранты и стараются в первую очередь заработать деньжат и послать их домой, жизнь берет свое: только 36% заработков отсылаются на родину в виде переводов. А остальное тратится в России. Впрочем, малы или велики отсылаемые домой заработки гастарбайтеров, они формируют 4-7% ВВП Армении, Грузии и Таджикистана и целых 20% ВВП Молдавии. Эти цифры привел заместитель министра иностранных дел РФ Александр Яковенко. Дипломат подчеркнул, что миграция, развивая российскую экономику, одновременно помогает преодолевать безработицу и бедность в тех странах, откуда к прибывают мигранты. А таких стран — 28.

На конференции были приведены данные о притоке людей из разных стран. Правда, только по 2005 год — более поздние цифры пока не готовы. Доля СНГ составляет около половины – 48,9%. Чемпионом является Китай — в 2005 году оттуда прибыли на работу более 160 тыс. человек. Ненамного отстает Украина — 141 тыс. Причем украинцев в России больше всех, они едут наиболее устойчивым потоком. На третьем месте, с большим отрывом, — Турция (свыше 73 тыс. человек), на четвертом – Вьетнам (более 55 тыс). Из Молдавии прибыло чуть более 30 тыс., из Армении – более 26 тыс., из Азербайджана – более 17 тыс., из КНДР – более 20 тыс.

Однако это все учтенная, легальная миграция. Численность законно оформленных иностранных рабочих колеблется около 1 млн. А обывателя (да и не только его) больше интересует миграция нелегальная. А вот ее-то учесть, как было сказано, очень трудно — есть только приблизительные прикидки, да и те сильно рознятся. Были приведены оптимистические цифры Всемирного банка — 3-4 млн человек. И пессимистическая оценка главного санитарного врача РФ Геннадия Онищенко – 14 млн. (Вообще, кто у нас статистику ведет?) Заместитель руководителя Федеральной миграционной службы Вячеслав Поставнин рекомендовал ориентироваться на цифру в 10 млн. Итак, 9/10 айсберга – под водой.

Правда, за последние годы достигнут существенный прогресс. Директор департамента трудовых отношений Минздравсоцразвития РФ Александр Сафонов рассказал, что государство и бизнес «взялись за наведение порядка» в сфере найма рабочей силы. Например, продавец за 1 рабочий день стал получать уже 500 рублей (а еще недавно было 200). «Работодатель должен платить страховые взносы, и мигрант должен пользоваться всем набором прав, — заявил Сафонов. – То, что до сих пор мигранты были этого лишены, — это была целенаправленная политика бизнеса». То есть нормальная политика эксплуатации. Но сейчас она как будто бы меняется. «С крупными работодателями мы наладили отношения», — сказал Сафонов и пояснил, что местные муниципалитеты должны наладить отношения с работодателями мелкими и средними.

В общем, все согласились, что легальную трудовую миграцию надо всячески поощрять и упрощать, а с нелегальной – бороться. А как? По словам замминистра иностранных дел Яковенко, соглашение о реадмиссии (то есть о выдаче) нелегальных мигрантов у нас подписано пока только с Украиной. Но поток украинцев постепенно иссякает, поскольку Киев тоже строится изо всех сил. Из азиатских стран ближе всех к соглашению о реадмиссии продвинулись КНДР и Турция. А вот Иран, Индия и Бангладеш реадмиссией своих нелегалов заниматься отказались. Видимо, у них народу и так много.

На вопрос корреспондента «Росбалта» о том, едет ли кто-нибудь из мигрантов на родину по истечении контракта, Вячеслав Поставнин заверил, что едут. «Если бы все в России оставались, у нас другая страна была бы», — отметил он. Следует ли это расценивать как оптимизм?

Борис Титов высказал такое мнение: тревожная ситуация во Франции сложилась потому, что массовый приток мигрантов в эту европейскую державу был вызван не потребностью в рабочей силе, а неправильно понятым «чувством долга бывшей метрополии перед бывшими колониями». Вот как прокомментировал этот тезис «Росбалту» директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий: «Французская история — более сложная. Первая волна иммиграции, после войны, как раз диктовалась исключительно потребностью в рабочей силе, да еще нежеланием французов выполнять черную работу. Эти иммигранты были не арабы, а итальянцы, португальцы, испанцы. Только через поколение в миграционный поток влились арабы. Кстати, когда стали расследовать события 2005 года, то оказалось, что все зачинщики погромов – это потомки смешанных браков арабов и испанцами и т.д. Правоверных мусульман среди них почти нет».

Арабы из бывших французских колоний, вроде Алжира, начали ввозить многочисленных родственников. «У португальцев столько родни не было, — заметил Кагарлицкий. – Кроме того, в Португалии постепенно жизнь наладилась. А вот в Алжире в 70-е годы стало хуже, — дело пошло к гражданской войне. Когда у вас вокруг стреляют, но есть родственники в Париже, — будет естественно, если вы рванете к родственникам. Вот этих беженцев уже специально никто во Францию не звал. А потом началась безработица, и на улице стали оказываться и алжирцы, и французы».

По мнению Бориса Кагарлицкого, со временем Россия может попасть в подобную ловушку. Выход эксперт видит в «контролируемой миграции в сочетании с кропотливой работой по интеграции» — обучении языку и многому другому. «У шведов и финнов это делается, — заметил он. – А вот у французов до сих пор – нет».